Появление и развитие сознания связано с возникновением и развитием языка. Язык – система знаков, с помощью которой происходит коммуникация, хранение и трансляция информации. Язык – это любая знаковая система, система жестов, образов, слов и т.п. Знак – это предмет, который замещает или представляет другой предмет, процесс или явление. Например, дым – знак огня, фотография – знак какого-либо положения дел в реальности, высокая температура – знак болезни, красные розы – знак любви и т.п.
Язык возникает в общении и в совместной деятельности людей, а основной для этого становится разнообразная коммуникация у животных: жестовая, обонятельная, зрительная и, конечно, звуковая. Большинство антропологов придерживаются мнения, что древние обезьяны и непосредственные предшественники человека австралопитеки общались с помощью жестов. Язык жестов соответствовал развитию наглядно-действенного мышления, когда внешние манипуляции с предметами составляли содержание мыслительного процесса. Но у языка жестов были серьезные ограничения. Во-первых, жесты невозможно разглядеть в темноте или в условиях ограниченной видимости. Во-вторых, жесты воспроизводятся с помощью рук, а когда руки заняты, общаться невозможно. В-третьих, жест трудно разделить на составные части, поэтому с его помощью невозможно выразить сложные мысли и описать разнообразные ситуации. Все это привело к тому, что на смену жестам и зрительной коммуникации постепенно пришли звук и речь.
Общение с помощью звуков постепенно развивало у предков человека наглядно-образное мышление, ведь материальным носителем информации теперь были не тело и движения рук, а звук. Общение с помощью звуков было уже у австралопитеков, они использовали около сотни звуковых сигналов. Но членораздельная речь появилась только у Homo erectus, т.е. у человека прямоходящего, примерно 2 млн лет назад. Эти предки человека уже использовали отдельные слова для обозначения предметов, а иногда и более сложные конструкции. В эпоху неандертальца 250 тыс. лет назад коммуникация с помощью звуков совершенствуется. У неандертальцев меняется анатомия гортани, что позволяет им издавать сложные звуки, можно сказать, что это уже была речь. Неандертальцы использовали не только отдельные слова, но и сложные предложения, в их языке была обширная лексика и простейшая, но все же грамматика. Становление языка и речи завершилось в верхнем палеолите 30–10 тыс. лет назад, когда у древних людей окончательно сформировалась способность к наглядно-образному мышлению.
Язык выполняет две функции: обозначающую и коммуникативную. Знаки языка замещают предметы, явления, события, мысли и используются как средство взаимодействия и общения людей. Общение или коммуникация состоит из двух связанных процессов – выражения мыслей и их понимания. Человек выражает себя не только в речи, но и в поступках, художественных образах, картинах и т.п. Это тоже языки, но они применимы только в некоторых замкнутых сферах и требуют дополнительных, иногда даже профессиональных знаний для своего понимания. Речь, в отличие от них, универсальна и доступна всем людям, она используется везде и повсюду и даже в качестве переводчика с других "частных" языков (жестов, образов и т.п.). Речь – особый тип языка, связанный с особым типом знаков – со словами. Общение с помощью слов свойственно только человеку, животные используют другие знаки: движения, запахи, звуки, но ни одно животное не может общаться с помощью слов, т.е. неспособно к речи. Речь может быть письменной и устной, однако это не меняет ее природы. В отличие от других языков, с помощью которых люди общаются друг с другом, речь всегда связана с мышлением. Эмоции, ощущения и переживания можно выражать в жестах, мимике, образах, но мысль воплощается и выражается только в слове, ее неясность порождает путаницу в выражении, и напротив, ясное слово свидетельствует о ясном мышлении.
Мышление не только выражается, но и формируется в языке. Конечно, этого нельзя сказать о логике и абстрактном мышлении, они одинаковы для всех народов, говорящих на самых разных языках. Но обыденное мышление, которое выражает этнические, исторические, культурные особенности того или иного народа, во многом складывается под воздействием языка. Люди, говорящие на разных языках, по-разному переживают и оценивают. В языке зафиксированы фундаментальные, жизненно важные образы, готовые оценки и восприятия реальности, которые в определенной заданной форме передаются другим поколениям людей. Например, существует два основных синтаксических типа языков, в которых зафиксировано два разных способа отношения к реальности. Различие этих подходов выражается особенностями фраз "я делаю" и "со мной происходит". В первом случае человек предстает как активный деятель, во втором – как пассивное существо, не контролирующее события. Русский язык согласно этой типологии тяготеет к пассивным безличным конструкциям, хотя и активные в нем имеются, но в повседневном общении их употребляют гораздо реже. Английский язык, напротив, тяготеет к активным языковым конструкциям, хотя в нем есть и пассивный залог.
Чем бы ни занимался человек, он непрерывно говорит и даже тогда, когда работает или отдыхает, слушает или думает. Человеку свойственно говорить точно так же, как ходить или дышать. Мы очень редко задумываемся над тем, что такое язык и как возможно общение с другими людьми? Воздействие языка на нас настолько универсально, что трудно с уверенностью и однозначностью сказать, является ли он врожденной способностью или мы научаемся говорить, постепенно овладевая им. Ясно одно, что осознание человеком собственного бытия в разнообразии своих отношений к миру, к другому и к самому себе в значительной мере определяется возможностями его языка. Язык предоставляет ему необходимые условия и средства преодолеть ограничения своего психосоматического опыта, выйти за его пределы и удовлетворить свои жизненные, познавательные и коммуникативные потребности.
Столь принципиальная роль языка в сознательной деятельности определяется естественной (психической и телесной) и культурно-исторической природой человека. Человек создавал язык как средство своей жизнедеятельности, с помощью которого он мог, как приспосабливаться к окружающей среде, раскрывать тайны природы и воздействовать на нее, так и выражать собственные состояния сознания и мысли, переживания, желания, воспоминания, сообщать что-либо другим людям.
Каждый из нас с момента рождения получает язык как уже готовую, существующую совокупность средств, правил, норм общения людей. Он использует их в целях передачи своих мыслей другому в форме письменной или устной речи. Когда речь построена по правилам языка, то она становится понятной другому человеку. Наша речь - это наша индивидуальная способность употребления языка как связной совокупности социально-значимых средств общения. «Дар речи» (выражение выдающегося ученого-языковеда Ф. Соссюра) - это способность, «произрастающая» из психических и телесных глубин человека, имеющая выраженную биогенетическую зависимость и использующая язык. Не вдаваясь в подробности различения речи и языка, укажем на общность их связей, укорененных в истории, культуре, обществе, общении людей, в человеческой психике и теле. Сопряженность языка и сознания, его роль в актах сознания заставляет нас, скорее, говорить о речесозна тельной деятельности человека. Воплощенный в речи, язык функционирует в сознании сообразно потребностям и целям человека в повседневной жизни и общении, в познании и оценке, в принятии решений, хранении, воспроизведении и передаче своего опыта другим поколениям людей. Тело, его органы, психика и сознание «пропитаны» свойствами речи.
Знаком называют взаимосвязь означающего (в форме письма, рисунка или звука) и означаемого (значения слова или понятия). Языковой знак соотносится, как правило, со словом, в форме которого усматривают минимальную единицу языка. Способность любого знака обозначать какое-то явление, свойство, отношение обычно называют его значением, или понятием. Например, с понятием о камне ассоциируется предмет со свойствами твердости, тяжести, формы и др. Совокупность свойств, образующих понятие о камне или значение слова «камень», никак не связана с произвольной последовательностью буквенных знаков или произносимых звуков к-а-м-е-н-ь, которые его выражают. Это понятие могло быть выражено каким угодно знаком - означающим, о чем свидетельствуют его написания и произношения в различных языках. Тем самым мы замечаем, что связь между знаком и значением, означающим и означаемым произвольна, т.е. она ничем не детерминирована ни со стороны знака, ни стороны значения. Знак и значение взаимно определимы: знак - всегда то, что имеет значение, а значение - это то, что обозначается знаком, выражается в его письменной, изображаемой или звуковой форме.
Надо заметить, что сам термин «знак» имеет длинную историю от античной философии до сегодняшнего компьютерного моделирования.
Уже Платон отличает способность языка представлять предметы через отношение подобия между означающим и означаемым от способности языка действовать на основе соглашения, договоренности. Произвольность знака отчетливее намечается у стоиков. Под означающим они подразумевали то, что воспринимается, а под означаемым - то, что понимается. Семиотические свойства языка, выражавшие его способности обозначения явлений, стали предметом философских исканий средневековых мыслителей от Августина до Фомы Аквинского. Свойства знака привлекают своей искомостью, универсальностью и разнообразием возможностей его употребления. Одни знаки отличаются от других по тому, как они обозначают предметы. Поэтому знаки всегда пытались расклассифицировать. С каждым видом знака ассоциировалась та роль, которую он играл в жизнедеятельности человека.
Одной из первых современных классификаций знаков считается разделение знаков на три основных вида, предложенное Ч. Пирсом.
Он выделил «иконические знаки», «знаки-индексы» и «знаки-символы». Иконический знак обладает сходством с тем, что он обозначает; знак-индекс может играть роль признака (дым - признак костра) или симптома (жар - симптом высокой температуры); знак-символ действует на основе договоренности о том, что он будет обозначать.
Наиболее распространенные классификации знаков, как правило, сводятся к разделению их на неязыковые и языковые, или на естественные и искусственные. Так, Гуссерль делит знаки на «знаки-указатели» и «знаки-выражения». Первые из них он относит к неязыковым знакам, представляющим или замещающим какие-либо предметы. Эти знаки не выражают сознание и не могут служить средством общения. Вторые знаки являются языковыми знаками, которые выражают акты сознания и служат средством общения людей. Существуют классификации знаков более общего вида. В них все знаки разделяются на естественные и искусственные; причем искусственные знаки, в свою очередь, делятся на языковые и неязыковые. Кроме того, языковые знаки подразделяются на естественные языки (например, национальные) и искусственные (например, языки науки), а неязыковые знаки - на сигналы, символы и другие знаки. Свойства искусственных языков математики символической логики, химии и т.п. производны от знаковых особенностей естественных языков человеческого общения.
Любой вид знака, независимо от того, в какую классификацию он включается, предполагает отношение между означаемым и означающим. Правда, сам характер этих взаимоотношений варьируется в зависимости от разных свойств, которые в них проявляются. Так, действие естественных знаков-признаков основано на фактической детерминации означающего означаемым. Тогда как сходство означающего и означаемого, например, в знаках-рисунках, поддерживается уже определенными соглашениями. А произвольный характер национальных языков или знаков-символов определяется главным образом конвенциональными (договорными) условиями. Например, под словом «стол» подразумевается соглашение о том, что оно будет выполнять функцию знака тех предметов, за которыми можно сидеть. Знак «+» выражает конвенциональное правило-символ арифметической суммы чисел или (если он красного цвета) - символ медицинской помощи. Если мы сталкиваемся, например, со знаками-аллегориями, то они могут быть выражены в форме художественного образа-символа (например, «Обрыв» - название романа И.А. Гончарова - является аллегорическим символом душевной драмы, жизненного «обрыва» героини). Знаки-жесты рук, пальцев, мимика лица, позы тела, пантомимы и т.п. обладают вторичными знаковыми свойствами и могут выполнять роль способов общения людей (например, «стрелять глазами» - жест человека, который стремится привлечь к себе чье-то внимание; «морщить лоб» - жест человека, думающего над чем-то илинедовольного кем-то). Знаки-сигналы содержат информацию, которая фиксирует отношения непосредственной зависимости между своим
источником и носителем (например, передача информации средствами радио- или телеграфными сигналами).
Таким образом, различия знаков (с какими бы классификациями знаков мы не сталкивались) относительны. Между знаком и тем, что он обозначает, не может быть никакой причинной связи. Просто знак может обладать элементами сходства с обозначаемым предметом, но может и не иметь никакого сходства с ним. Отсутствие сходства с обозначаемым предметом превращает знак в незаменимое орудие обобщения предметных свойств и отношений. Значение любых видов знака «прочитывается», когда сформулированы правила или условия договора относительно тех функций, которые он должен выполнять, когда носители языка определяют характер подобия в отношениях обозначения. Произвольность языкового знака может корректироваться желаниями людей уподобить его свойства каким-либо предметам, и наоборот, степень сходства означающего и означаемого уменьшается или усиливается в зависимости от того, какие правила-конвенции приняты в данном сообществе людей. Знание, закрепленное в значении слова-знака, воспринимается и расшифровывается благодаря языковым способностям человеческой памяти.
Память людей содержит в себе элементы логических, энциклопедических, лексико-семантических и прагматических способностей. Логические способности воплощены в особенностях дедуктивного или индуктивного вывода, а также в умении оперировать соответствующими знаками. Энциклопедические способности выражают наши знания языка. Лексико-семантические навыки основываются на использовании всевозможных приемов синонимии, полисемии, омонимии, а также на применении метафоры, метонимии и других смысловых фигур языка. Прагматические навыки обусловлены нашим языковым опытом, который позволяет использовать язык данной культуры с учетом ее исторических, социальных и других жизненных ограничений и в соответствии с нашими целями, потребностями, желаниями, интересами. С помощью языка мы фиксируем, запоминаем, храним, воспроизводим и передаем из поколения в поколение знания, приобретенные в нашей жизни, обмениваемся знаниями, которые накоплены в разных культурах.
Произвольные качества языка наделяют его не только неограниченным числом степеней свободы в общении людей, но и превращают язык в незаменимое средство выражения разнообразных актов или состояний нашего сознания: мыслительных, чувственных, эмоциональных, волевых, мнемических, а также производных от них актов и состояний убежденности, веры, сомнения, страха, вины и многих других. Использование языка в целях общения и выражения сознания сопряжено с речью в ее устной и письменной формах. При этом, как мы уже отмечали в предшествующем параграфе, внутренняя форма речи существенно отличается от внешней. Слушающий или адресат получает речевой стимул, какой-то фрагмент знания в форме устного, звучащего или письменного слова. Он затрачивает усилия, необходимые для расшифровки сообщения на фоне конкретных ситуаций общения и бытия. Каждое слово, словосочетание или высказывание обозначают предметы, действия, свойства, отношения. Обозначая их, язык как система знаков замещает предметный мир, его свойства и отношения. Например, слово «кошка» соотносится с определенным видом животных. С его же помощью мы фиксируем действие этого животного - «кошка бежит», выделяем конкретное свойство - «кошка серая», соотносим поведение кошки в определенной ситуации - «кошка бежит по лестнице» и т.д.
Речь является индивидуальным актом обращения человека к языку как социальному и культурному явлению. Она предполагает комбинаторную способность говорящего человека, его умение пользоваться языком для выражения чувственных образов, мыслей, эмоций, воли, памяти. Речь обеспечивается ресурсами органов речи человека, позволяющими артикулировать и произносить звуки и звукосочетания. Свободное комбинирование знаков и выстраивание их в нужные последовательности - высказывания, сделанные в устной или письменной форме, - есть основное назначение речи. Именно поэтому говорят, что без речи нет языка, хотя справедливо и обратное: без языка невозможно судить о речевой способности человека. Потребности общения людей диктуют соблюдение в речи формальных и нормативных предписаний языка: орфографических (написание), фонологических (произношение), синтаксических (организация предложения), семантических (значения слов и других элементов языка) и прагматических (особенности использования языка в конкретных ситуациях). Речеоформление актов или процессов сознания осуществляется средствами фонологии, синтаксиса, семантики и прагматики языка. Язык и речь обеспечивают выразительность сознания совместными усилиями.
Орфографические и фонологические свойства письменной или устной речи (комбинации букв или звуков, буквосочетаний или звукосочетаний, написание или произношение слов, предложений, текстов) корректируется в зависимости от особенностей действия всех остальных компонентов языка. Точно так же, например, речеоформление мышления, эмоций, воли или любых других актов или состояний сознания синтаксическими («синтаксис» в переводе с греческого означает построение, порядок, организацию) средствами языка находится под влиянием фонологии, семантики и прагматики. Семантические свойства (полисемия, синонимия и т.п.) отвечают за понятийное насыщение мышления, находясь под воздействием других языковых факторов. Наконец, прагматические особенности речи, зависящие от того, как пользуется языком его носитель, подчиняются фонологическим, синтаксическим и семантическим коррективам. Чем «ближе» речевое оформление сознания к нормам и правилам языка, тем меньше «зазор» между языком и речью. С прагматической точки зрения, язык рассматривается в качестве способа человеческой деятельности, в которой он приобретает главным образом инструментальное, операциональное и ситуативное значение.
Владея языком, человек удваивает свои возможности сознательного отношения к миру, раскрывая его средствами чувственного и языкового опыта. Язык оказывается в роли универсального посредника в отношениях сознания и бытия. Сознание человека может иметь дело с самим языком точно так же, как и предполагать существование внешнего мира. Из этого вовсе не следует, что язык тождественен бытию и сознанию.
Затрагивая вопрос о характере влияния языка и речи на наше сознание о мире, целесообразно вторгнуться в современную фило софию языка. Формирование в XX в. философии языка вызвало интерес к его природе, породило разногласия во взглядах и усилило конкуренцию между ними. Но в отличие от эмпирических и рационалистических парадигм традиционной онтологии и теории познания новые модели языка объединил общий тезис, согласно которому отношение сознания к бытию является языковым. Язык пронизывает все структуры бытия и сознания. Конечно, необходимо отличать существование внешнего мира от языка так же, как и отделять от языка сознание. Однако осознание внешнего мира человеком настолько тесно связано с языком, что стремление отдельных философов отделить сознание и бытие от языка - это противоестественный акт и по сути дела это невозможно. Ведь сознание бытия становится по необходимости полным лишь в языковых формах и с помощью языковых средств, а выражение актов сознания и обмен ими (общение) без языка трудно представить. Например, согласно Гадамеру язык превращает сознание в разговор и тем самым - в общение. Законы, причины, явления, свойства, отношения предопределяются значениями языка. Их нельзя понять иначе, чем через язык. Тот факт, что в мире существуют явления, свойства и отношения, ни у кого не вызывает сомнений. Но они конструируются с помощью языка и являются его конструктами. Язык становится способом осознанного конструирования мира.
Согласно гипотезе языковой относительности, как уже говорилось «реальный мир» жизни людей в значительной мере неосознанно строится на основе языковых привычек, навыков того или другого народа. Различные языки по-разному формируют мировоззрение людей, согласно тому, как они понимают мир и выражают свое отношение к нему. Попадая в чужую страну, мы стремимся выучить язык и поначалу не замечаем языковой проблемы, вооружаемся словарями, прибегаем к помощи местных жителей и постепенно научаемся соотносить знакомые нам вещи с незнакомыми словами. Но вскоре, постигая чужую культуру, мы сталкиваемся с неэффективностью словарей. Чужой язык принципиально по-иному расчленяет, различает, классифицирует, измеряет мир. В некоторых национальных языках даже отсутствуют хорошо привычные для нас слова, например такие, как «закон», «работа», «движение» и т.п. Многие явления и отношения повседневной жизни чужие языки определяют иначе. Каждый язык описывает мир явлений на основе собственных смысловых возможностей. Одни языки базируются на принципах родовидового описания явлений, тогда как в других языках общие понятия могут отсутствовать, а, например, названия столь близких видов животных, как заяц и кролик, наделяются предметными признаками, отличными друг от друга.
Аналогичные затруднения возникают, если буквально принять разделение сознания и языка. С одной стороны, кажется разумным, например, что прежде чем говорить или писать, надо подумать. С другой стороны, как можно думать, не прибегая к языковым формам и средствам? Когда кто-то говорит, что он должен обдумать какую-то мысль, то он осознанно или не осознано делает это, находясь в пределах языковых требований. Мысль становится мыслью по мере того, как она оформляется в речи в соответствии с требованиями языка. Во всех случаях мысль должна найти выражение в языке и только тогда она будет считаться мыслью, доступной для другого человека и понятной ему. Не только мысль, но и переживания, эмоциональные состояния, волеизъявления наталкиваются на сопротивление языка, который оказывается то послушным, то враждебным средством для их выражения.
Автономия «царства сознания» и «царства языка», закрепившаяся в традиционной философии, сегодня представляется наивной и прямолинейной. Соотносить мысль с формой предложения и называтьпредложение законченной формой выражения мысли можно, если мы отдаем себе отчет в том, что сознание и язык тесно взаимосвязаны. Другими словами, мысль и язык связаны не просто формальным образом средствами речи. Язык проникает через речевую способность человека в самые глубинные, базальтовые уровни его телесной, психической, бессознательной организации и превращается в естественный механизм сознания. Если человек что-то не может проговорить в речи, то, по-видимому, это и не осознается им, и наоборот, то, что не осознается им, о том трудно что-либо сказать членораздельное и тем более сказать так, чтобы это было понято другим.
Сознание использует язык в качестве инструмента выражения бытия. Язык имеет строение, отличное от строения сознания. Но каждому слову языка, каждому предложению соответствуют определенная реальность бытия, реальность внешнего мира, реальность других людей. Слово не просто сообщает нам что-то о чем-то или ком-то. С его помощью мы удостоверяем сознание другого человека. Сознание других людей открывается для нас в слове. Слово заключено в культурную традицию, оно имеет свою собственную судьбу. Через слово, через текст сам человек и его сознание «включены» в традицию и культуру. Если один человек понимает предмет, то он это делает иначе, чем другой. В принципе познание мира и познание другого напоминает общение с чем-то чужим. Чужим может быть все: другие миры, истории, культуры, общества, сознания. Чтобы распознать чужое, нужно перевести с «чужого» языка на «свой». Механизм перевода с одного языка на другой - универсальный механизм жизнедеятельности, познания и общения людей. Благодаря ему достигается понимание людьми друг друга, понимание людьми современной эпохи людей других исторических эпох, понимание людьми одной культуры и одного общества людей другой культуры и другого общества. Через язык сознание связывается с культурой, а культура влияет на сознание через язык. Культура - это все, что люди делали и делают, а язык, как говорил Сепир, то, что люди думали, сознавали и то, что они думают, сознают. С культурологической точки зрения, язык не только механизм культуры, наследования, накопления знаний, обмена знаниями и опытом, но и способ осознания культуры.
Чем больше мы размышляем о природе языка, тем сильнее проникаемся убеждением, что близость языка к сознанию и бытию настолько велика, что трудно переоценить его роль в их выражении и обозначении. Именно поэтому разные философские позиции соглашались по поводу роли языка в жизнедеятельности человека. Как бытие не может быть предметом постороннего рассмотрения и познания (ибо человек не в состоянии выйти за его пределы и занять позицию стороннего наблюдателя), так и язык неразрывно связан с человеком и от него нельзя освободиться и прибегнуть к каким-то другим, неязыковым средствам, нельзя, по замечанию Витгенштейна, вырваться за пределы своей «лингвистической шкуры».
Сегодня исследование роли языка в познании и общении считается, пожалуй, одним из самых продуктивных подходов, дающих достаточно полное представление о его природе. С одной стороны, язык есть органическая способность сознания, связанная со всеми его структурами, а также с психикой, бессознательным, телом. С другой - язык рассматривается в качестве универсального средства общения со всеми вытекающими отсюда социальными и культурно-историческим следствиями. Преимущества такого подхода к языку заключаются в его междисциплинарных возможностях, которые соединяют в себе универсальность философских наблюдений и конкретные значения целого ряда специализированных областей знания (лингвистики, психолингвистики, психологии, дисциплин исторического, социального и культурологического циклов). Обсуждение функциональных назначений языка в рамках этой парадигмы проливает свет на разнообразные механизмы и структуры сознания. Благодаря фонологическим, синтаксическим, семантическим и прагматическим особенностям языка создаются необходимые условия его функционирования в сознании. Функции языка реализуют творческий потенциал сознания на продуцирование новых знаний, делают доступным для другого содержание нашего сознания, а содержание сознания другого - доступным для нас. Подобные когнитивные и коммуникативные акты сознания особенно важны, когда познание и общение становятся способами совместной деятельности людей.
Способность репрезентировать бытие в человеческом сознании по праву считается базисной функцией языка. Она реализуется в способностях языкового знака обозначать, замещать и обоб щать предметный мир, его свойства и отношения. Язык репрезентирует мир в сознании, опираясь на его репрезентирующие способности. Репрезентация - это родовая способность человека, его тела, психической организации отдельных органов тела, бессознательной психики, сознания, а не только языка. Интегральный характер человеческой способности представления не просто указывает на социальную, культурно-историческую, психическую и телесную общность происхождения сознания и языка. Существует три основных способа репрезентации бытия в сознании: репрезентация через действия, через перцепцию и через язык. Эти три способа репрезентации обладают относительной автономией, и взаимодействуют друг с другом.
Репрезентация через действие достигается за счет моторно-двигательных актов тела и его отдельных органов. Иногда этот вид репрезентации называют кинестетическим, а его эффект заключается в приобретении навыков действия с чем-либо. Например, представление о завязывании узла реализуется в определенной последовательности действий. Когда мы научились завязывать узел, то приобрели навык, закрепляя его в чувственной схеме или образе. Чувственная репрезентация знаний о том, как мы завязываем узел, «свертывается» в привычную схему и обретает «самостоятельность» в известных видах ощущений и восприятия. Языковая ре презентация процедуры завязывания узла, несомненно, учитывает кинестетический, двигательный и чувственный опыт его представления. Она полностью автономна и не связана с ним ни в пространственном, ни во временном отношении. Ее словесная форма фиксирует последовательность высказываний о том, как следует завязать узел, в обобщенном, знаковом виде. С помощью словесных инструкций операцию завязывания узла мы сами можем представить в чувственно-образной форме и воспроизвести ее в действиях, можем сообщить об этой операции другому, передать свой опыт завязывания узлов другому поколению. Связи кинестетической и чувственной репрезентации с ее языковыми аналогами убеждают в том, что они коренятся в коммуникативных и познавательных способностях языковых знаков.
Предмет, обозначенный словом, приобретает в языке знаковый статус с присущими ему конвенциональными свойствами. Кроме того, каждое слово-знак не только обозначает, но и обобщает. Общие признаки предмета или знания о предмете идентифицируются только через репрезентацию их в знаках. Поэтому каждый знак-слово всегда представляет предмет в его обобщенном виде. Познавательная роль знака состоит в том, что он обозначает и обобщает предметы на основании сходства или различия их признаков. Знание общего значения знака способствует ориентировке человека в постоянно изменяющемся мире, среди многообразия явлений, культур и т.п. Произвольность отношений означающего и означаемого приобретает принципиальное значение в языковой репрезентации. Дело в том, что одна и та же предметная область может быть представлена различными языковыми знаками, различными языками, различными системами знаков. Сообщая другим людям о том, как вы представляете предмет в своем сознании, вы по необходимости выделяете те слова и предложения, которым придаете первостепенное значение, которые выдвигаете на передний план, и те рассуждения, которые играют второстепенную роль и «задвинуты» вами на задний план.
Языковые знаки могут обозначать не только предметы действительности, но и вымышленные предметы или явления (например, знак такого вымышленного существа, как кентавр). В знаковой репрезентации художественными средствами также допускаются воображаемые сюжеты и вымышленные конфигурации языка. Границы, разделяющие особенности знаковой репрезентации предметов (явлений, событий) наблюдаемого и вымышленного (воображаемого) мира, должны строго очерчиваться. Особенно важно соблюдать правила репрезентации игровых образов в искусстве. Так, например, если актер при исполнении роли будет стремиться к предельной реалистичности образа, то это неминуемо повлечет за собой утрату знаковых достоинств вымышленного мира, который должен быть представлен в его игровом сознании, причем последствия подобного смешения могут быть непредсказуемыми. Рассказывают, что актер, игравший роль Отелло в одноименной трагедии Шекспира, в сцене удушения Дездемоны действовал настолько реалистично, что зритель, чтобы защитить жертву, выстрелил в него.
Репрезентативная функция языка очень тесно взаимодействует с его интенционалъной способностью. Свойства направленности, или интенциональности, языка выражают всеобщие и глубинные качества человеческого общения и сознания. Интенциональность языка проявляется, прежде всего, в словах-указателях (например, в указателях места вроде «там», «здесь», «сюда» и т.п., в указателях времени - «тогда», «когда», «теперь» и т.п., в указателях причины - «почему», «потому», «зачем» и т.п.). Перечень слов-указателей любого языка очень обширен и без их использования не обходится ни один вид человеческой деятельности. В роли указателей могут выступать определенные действия и жесты. Витгенштейн отмечал, что даже поднятие руки вверх означает интенциональное действие со всеми присущими ему силовым (энергетическими), познавательными (информационными, обобщающими) и коммуникативными (знаковыми, символическими) качествами. Направляющие, или указательные, функции языка заметно усиливают познавательный и коммуникативный потенциал сознания.
В номинативной функции языка реализуется способность слова называть, распознавать и сообщать сведения о предметах. Сразу оговоримся, что номинация становится возможной благодаря репрезентативным и интенциональным ресурсам языка и сознания. Называя предмет, мы одновременно его представляем в каком-то слове или словосочетании, указываем на него или на его свойства. Значение каждого слова - это знание, информация, обобщающая множество предметов, свойств или отношений, которое оно обозначает. Например, слово «дом» может обобщать любые постройки как жилища людей. Слова «я», «ты», «тот», «этот», «там», «тогда» и т.п. содержат обобщенные указания на отношение к каким-либо предметам (например, «этот дом», «тот человек»). Инструментально-познавательные возможности слова непосредственно зависят от его коммуникативных достоинств. Ведь называние предполагает не просто завершающий результат познания, но акт коммуникации, передачу сообщения. В истории человеческого общения значение слова может изменяться, слово превращается в многозначное или становится синонимом других слов.
При номинации обнаруживается действие прагматических факторов, задающих и конкретизирующих отношение человека к тому, что обозначается данным именем в целях повседневной жизни, познания и общения. Через номинацию сознательная деятельность человека приобретает общезначимый статус способов средств и форм общения. Номинативные средства языка позволяют осуществить: во-первых, познавательную функцию определения понятийной формы сознания, во-вторых, коммуникативную функцию согласования этой понятийной формы с требованиями общения. Подобная согласительная работа предполагает речеоформление структур сознания в соответствии с фонологическими, синтаксическими, семантическими и прагматическими требованиями языка. Как отмечал Л.С. Выготский, мысль не просто выражается в слове, а совершается в нем. Строй номинации, или называния, всегда разворачивается в речевое общение. Он согласуется с компетенцией человека, его информированностью о той предметной области, которая называется данным словом.
Широта и глубина номинации являются непременными условиями правильности значения слов и предложений. За наименованием могут скрываться состояния заблуждения сознания, неправильного или иллюзорного восприятия, ошибок в сознательных действиях и даже намерение сокрыть истину. Две установки влияют на номинацию. Одна из них выражается мнением-оценкой, а другая - мнени ем-утверждением или предположением. Например, при номинации слово «считать» может выражать мнение-оценку или оценочное суждение, содержащее значение истины или лжи («я считаю, что ты был не прав»). Тогда как слово «думать» или «полагать» выражает мнение-предположение и придает высказываниям, в которых оно встречается, значение предположительности или правдоподобности, например «я думаю (полагаю), что у него были причины опоздания». Отношения говорящего и слушающего определяются общим контекстом речевой ситуации общения с присущими ей пространственными и временными ограничениями.
В реальной речи ситуация называния отличается, например, от ситуации повествования (литературного, исторического, документального и т.п.). В ней говорящий реализует три функции:
· функцию указания на то, что является референтом в речевой ситуации;
· функцию информирования, сообщая слушателю то, что должен был или желает сказать (тем самым он берет на себя ответственность за истинность сообщения);
· функцию интерпретации и оценки того, что сообщается слушателю, окрашивая речь в эмоциональные тона.
Если вы в ситуации называния, например, описываете последовательность своих или чужих действий, то нельзя пренебрегать стоящей за ними «логикой жизни», т.е. вам надо соблюдать такую последовательность ваших поступков или поступков другого, в которой бы, например, «спящий студент не оказался бы идущим по улице».
Экспрессивная функция языка в сознательной деятельности человека осуществляется многими средствами. Разумеется, экспрессивные возможности языка используют ресурсы его репрезентативных, интенциональных и номинативных способностей. Ведь с помощью языковых средств мы выражаем любые наши отношения с миром, с другими людьми, с предшествующими и будущими поколениями. Но дело не только в том, что язык является универсальным средством выражения всего, с чем сталкивается в своей жизни человек. Помимо общих назначений языка быть средством выражения необходимо указать на экспрессивную специфическую роль, которую он играет по отношению к структурам сознания.
Прежде всего, это касается выражения эмоционального мира сознания, переживаний. Человек всегда находится в ситуации, когда он должен отдать предпочтение одним языковым средствам выражения своих мотивов по отношению к другим. Через эмоциональные слова и словосочетания человек выражает свое отношение к тому, что он говорит, оценивает и переоценивает. Заметим, что слово, выражающее эмоцию, не совпадает по своей структуре со структурой эмоции. Но через него можно передать порой тончайшие нюансы эмоциональных переживаний. Язык располагает богатыми возможностями передачи настроений человека, его положительных и отрицательных оттенков. Эмоциональная речь задействует разнообразные языковые средства. Это могут быть оценочные или ценностные суждения, простые эмоциональные восклицания (например, междометия типа «о!» или «эх!»), знаки грусти, печали, удивления, любопытства и т.п.
Выражая акты и состояния сознания, слово «живет» в самом языковой сознании насыщенной жизнью. Смысловой облик слов складывается, изменяется и обогащается на протяжении всей их истории и культуры употребления в различных обществах. Участвуя в речеоформлении сознания, слово «тащит» за собой весь груз своих прошлых значений. В познавательных возможностях слова пересекаются, сходятся все его прошлые и настоящие свойства. На подобном пересечении где-то умещаются новые возможности значения слова, в форме которых реализуются конкретные чувственные образы, мыслительные операции, эмоции, волеизъявления, любые другие процессы, состояния или структуры сознания.
СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ
1. Караваев Э.Ф. «Философия». М.: Юрайт-Издат, 2004.-520с.
2. Мигалатьев А.А. «Философия». – М.: ЮНИТИ – ДАНА, 2001. – 639с.
3. Фролов И.Т. «Введение в философию». М.: Республика, 2003.-653с.
Проблема познаваемости мира, ее решение в философии
Одним из центральных вопросов классической гносеологии всегда оставалась проблема принципиальной познаваемости мира и условий адекватности наших знаний объектам исследуемой реальности. В зависимости от того или иного решения этого вопроса в классической философии выделялись: гносеологический оптимизм, скептицизм, агностицизм.
Философы, представляющие позицию гносеологического оптимизма (Аристотель, Ф. Бэкон) исходят из тезиса о принципиальной познаваемости мира и считают, что в наших знаниях адекватно отражаются объекты исследуемой реальности.
Гносеологический пессимизм:
Скептизм- напр., подвервергающее сомнению возможность познания объективной действительности(достоверных знаний, или существование мира вообще) . Философский скептизм превращает сомнения в принцип познания. Была развита идея о том, что наиболее приемлемой познавательной ориентацией субъекта является воздержание от суждений относительно способности человека достичь достоверного и истинного знания.
Агностицизм -отрицает (полностью или частично) принципиальную возможность познания объективного мира, выявления его закономерностей и постижения объективной истины. Источникомзнания явл. Внешний мир,сущночть которого непозноваема. Любой предмет-«вещь в себе». Агностицизм вырастает из античного скептицизма и средневекового номинализма. Для агностицизма характерна претензия достичь истины, только относительно предметов опыта, так что сомневаться следует в том, что выходит за границы последнего. Однако рассуждая о предметах опыта, агностицизм приходит к выводу, что предмет в процессе познания всегда преломляется сквозь призму наших органов чувств и мышления. Поэтому мы получаем о нем сведения лишь в том виде, какой он приобрел в результате такого преломления. Каковы же предметы на самом деле, мы не знаем и знать не можем. Мы замкнуты миром наших способов познания и не в состоянии сказать ничего достоверного о мире, как он существует сам по себе.
Сознание – одно из основных понятий философии, социологии и психологии, обозначающее свойственную только людям и связанную с речью функцию мозга, заключающуюся в обобщенном и целенаправленном отражении действительности, в предварительном мысленном построении действий и предвидении их результатов, в разумном регулировании и самоконтролировании поведения человека.
Язык является материальной оболочкой сознания, материальным его потребителем. Это относится и к речи и к письму и к электронному (машинному) языку. Сущность связи сознания с языком выражается в том, что сознание первично как идеальное свойство человека. Язык вторичен, как материальный носитель сознания, т.е. сознание первично, материя вторична в этом и заключается суть идеализма. В то же время существует проблема первичности языка по отношению к сознанию. Существуют 3 основных правила языка: 1) прежде чем сказать подумай. 2) думай когда и что говоришь. 3) не говори все то, о чем думаешь.
Функции:
1) Язык является внешним выражением сознания, т.е. первейшее значение в языке имеет его форма (качество формы).
2) Язык является средством передачи сознания, т.е. определенной информационной оболочкой.
3) Язык фиксирует, закрепляет и увековечивает сознание.
4) Язык систематизирует, организует и классифицирует сознание.
5) Язык выполняет функцию общения между людьми. Сознание и язык неразрывно связаны друг с другом и вместе выражают одну материально-идеальную систему.
6) средство общения.
Существуют 2 основных типа языков: естественный язык, выраженный в устной речи и в форме письма и искусственный язык, символический и технический.
33. Бытие и человек: проблема смысла бытия.
Один из центральных разделов философии, изучающих проблему бытия, называется онтологией, а сама проблема бытия – одна из главных в философии. Становление философии начиналось именно с изучения проблемы бытия. Древнеиндийская, древнекитайская, античная философия в первую очередь заинтересовалась онтологией, пыталась понять сущность бытия, а уж потом философия расширила свой предмет и включила в себя гносеологию (учение о познании), логику, иные философские проблемы.
Основными формами бытия являются: материальное бытие – существование материальных (обладающих протяженностью, массой, объемом, плотностью) тел, вещей, явлений природы, окружающего мира; идеальное бытие – существование идеального как самостоятельной реальности в виде индивидуализированного духовного бытия и объективизированного (в неиндивидуального) духовного бытия; человеческое бытие – существование человека как единства материального и духовного (идеального), бытие человека самого по себе и его бытие в материальном мир социальное бытие, которое включает бытие человека в обществе и бытие (жизнь, существование, развитие) самого общества.
Категорией, противоположной бытию, является небытие. Небытие – полное отсутствие чего-либо, абсолютное ничто. Небытие – состояние, единое с бытием (так же реально) и противоположное ему.
Предметы, явления окружающего мира могут находиться как в бытии (быть в наличии), так и в небытии (совсем не существовать, отсутствовать). Примеры небытия: еще не зачатые и не родившиеся люди, не созданные предметы; люди, вещи, общества, государства, которые раньше были, а потом умерли, разрушились, сейчас их нет, они находятся в небытии.
Согласитесь, иногда случаются моменты, когда хочется заглянуть в мысли своего собеседника, чтобы сразу увидеть его истинное лицо. В философии понятия сознания и языка тесно связаны, а это говорит о том, что узнать внутренний мир человека можно, проанализировав то, что он говорит и как.
Язык и человека имеют непосредственное влияние друг на друга. К тому же ими можно научиться управлять. Так, совершенствуя свои речевые данные, личность вносит положительные изменения в собственное сознание, а именно в умения объективно воспринимать информацию и принимать решения.
Стоит отметить, что издавна в философии такие мыслители, как Платон, Гераклит и Аристотель изучали взаимосвязь между сознанием, мышлением и языком. Именно в Древней Греции последние воспринимались, как единое целое. Не зря ведь это отразилось в таком понятии, как «логос», что дословно означает «мысль неразрывна со словом». Школа философов-идеалистов считала главным принцип, гласящий, что мысль, как отдельную единицу, невозможно выразить словесно.
В начале 20 ст. возникает новое направление, называемое «философия языка», согласно которому сознание оказывает влияние на мировосприятие человека, на его речь и, следовательно, на общение с окружающими. Основоположником этого течения считается философ Вильгельм Гумбольд.
На данный момент не один десяток ученых занимается поиском все новых связей между этими понятиями. Так, недавние медицинские исследования показали, что каждый из нас в своем мышлении применяет визуальные объемные картинки, изначально сформировавшиеся в сознании. Из этого можно сделать вывод, что именно последнее направляет в определенное течение весь мыслительный процесс.
Современная философия занята исследованием проблем, связанных с изучением связи человеческого , языка и познания окружающей действительности. Так, в 20 ст. возникает лингвистическая философия, занимающаяся изучением структуры языка, мысли, что способна оторваться от реального мира, но при этом остается неразрывной частью языка.
Диалектическая философия рассматривает эти два понятия, как историческо-общественное явление, благодаря которому развитие языковой структуры является отражением развития мышления, сознания каждого человека.
Реферат на тему:
ЯЗЫК И СОЗНАНИЕ
Язык и сознание
Слово, чем бы оно ни было, как бы ни определяли его, всегда есть единство значения (или смысла) и звукового знака. Смысловая сторона или лексическое значение есть обобщенное отражение явлений действительности. Слово по своему содержанию есть общее. По этому поводу В. II. Ленин писал: «В языке есть только общее. («Это»? Самое общее слово). Кто это? Я. Все люди я. Чувственное? Это есть общее. «Этот»? Всякий есть «Этот»6 .
Единица мышления, скажем, понятие есть также обобщение, отражение существенно общих признаков. В этом отношении смысл, значение слова и понятие совпадают. Если рассмотреть понятие в чистом виде, с логической точки зрения, то нетрудно убедиться в том, что оно имеет свои внутренние содержание и форму. Точно так же, если бы мы стали анализировать смысл, значение слова в чистом виде, то установили бы, что и оно имеет свои внутренние содержание и форму. Но, рассматривая понятие (смысл, значение) в составе слова, мы обнаружим, что оно в единстве своего содержания и формы будет выступать как содержание, а звуковая сторона - как его внешность, внешняя форма, выражающая его.
Мы в данной связи сознательно отвлекаемся от тесно связанного с этим другого вопроса - совпадают ли категории понятия, значения, смысла. Этот вопрос требует специального рассмотрения. Мы ограничимся в данной связи следующими общими замечаниями. По поводу их совпадения можем сказать: «И да и нет!» И совпадают и не совпадают. Например, слово «человек» всегда выражало определенный смысл, определенное значение (иначе люди не отличали бы себя от остального мира), но не выражало понятия «человек». Научное понятие «человек» выработано марксизмом лишь в середине XIX в. А до этого? До этого данное слово выражало те или иные общие, абстрактные признаки или представления, или абстрактные определенности человека, но отнюдь не научное понятие его.
Разумеется, не только в плане «филогенеза» познания, но и «онтогенеза» слово «человек» может не выражать научного понятия «человек». Разве ребенок, который впервые произносит слово «человек», понимает под этим общественное существо, делающее орудия труда, осуществляющее производство материальных благ, обладающее сознанием, разговорной речью и т. д.? Или что «человеческая сущность в своей действительности есть совокупность общественных отношений»? Конечно, нет.
Ну, а что вкладывает в это слово ученый, вооруженный научным понятием «человек»? В этом случае, разумеется, содержание слова «человек» и научное понятие «человек» совпадают, т. е. значение, смысл слова «человек» есть не что иное, как научное понятие «человек».
Поскольку понятие всегда связано с теоретическим, научным мышлением, а слово не всегда, то они совпадают не всегда, а лишь тогда, когда слово выражает научное понятие. Следовательно, в одном случае понятие совпадает со смыслом, значением слова, а в другом - нет.
Так или иначе, знаковая сторона слова содержит в себе духовное, идеальное. Поскольку понятие, смысл, значение слова сами по себе, без звуковой стороны не существуют, и не передаются, то они необходимым образом воплощаются в эту знаковую звуковую сторону, подчиняют ее себе, приобретают, таким образом, - материальную внешность и проявляют.себя через эту внешность. Знаковая система слова есть материальное средство выражения духовного.
Само собою, разумеется, что звуковая сторона тоже имеет свое материальное содержание и свою материальную форму, но как средство выражения духовного выступает как материальная внешность, внешняя форма, выражающая духовное содержание. Таким образом, слово есть сложное единство духовного (понятие, смысл или значение) и материального (звуковой знак), единство, в котором содержанием является духовное, а внешней формой - материальное. Для содержания слова совершенно безразлично, в какой именно внешней форме оно будет выражаться. Например, для понятия «стол» безразлично, будет ли оно выражаться в русском «стол» или в немецком «Tisch». Но так или иначе в слове звуковая сторона - необходимый звуковой комплекс или звуковая система, без которой немыслимо само духовное содержание.
Далее, анализ показывает, что слова в определенной взаимосвязи и взаимодействии составляют естественный (или речевой) язык, который есть также единство содержания и формы. Но при этом мы должны подчеркнуть, что, так как язык не есть механическая сумма слов, а строгая их организация и взаимодействие, где формой (внутренней организацией языка) является грамматический строй, изучаемый грамматикой (морфологией и синтаксисом), а содержанием - лексика (словарный состав), изучаемый лексикологией.
Теперь легче выяснить вопрос о том, каково соотношение сознания и естественного языка, в чем их тождество и различие. При этом более доступным рассудку, видимо, является не их тождество, а их различие, поскольку язык представляется нам как система знаков, отличная от сознания, от внутреннего содержания, подобно тому, как в произведении скульптуры нам доступна, прежде всего, его материальная внешность, а не глубокое идеальное содержание. Возможно, этим объясняется наличие разноречивых точек зрения на их тождество и различие.
Позитивистская линия в этом вопросе состоит как раз в игнорировании идеального содержания языка. Между тем язык есть непосредственная действительность сознания. «Язык так же древен, как и сознание; язык есть практическое, существующее и для других людей и лишь тем самым существующее также и для меня самого, действительное сознание, и, подобно сознанию, язык возникает лишь из потребности, из настоятельной необходимости общения с другими людьми»7. В научном отношении несостоятельно утверждение, что «слова и их сочетания являются материальной оболочкой мысли», что язык есть материальная оболочка сознания. Но если это так, то выходит, что язык есть нечто такое, что не содержит в себе идеального. Однако не язык, в своей качественной определенности есть материальная оболочка мысли, а звуковая его сторона. Когда мы говорим, что не язык отражает действительность, а сознание, то исходим, очевидно, из того факта, что в языке есть материальная, звуковая сторона, которая не отражает (не познает) действительность. Но из этого вовсе не следует, что будто и содержание и форма языка есть одни материальные звуки. В том-то и дело, что членораздельные звуковые знаки содержат в себе смысл, значение, выражающее общее.
Вместе с тем, когда говорим, что слова выражают мысль, то мы имеем дело с усложнением слов, с помощью которых приводим в движение другие мысли или добываем новую мысль, с тем, что слова вместе со своим духовным содержанием (значением) выражают другую мысль. Можно это изложить и так: одни смысл, значения, понятия с помощью и посредством знаковой системы языка выражают другие. В этом смысле и нужно понимать положение о том, что язык есть средство выражения мысли, но, повторяем, это отнюдь не означает, что указанное средство - лишь одни звуки, лишенные духовного содержания.
Главное отличие сознания от словесного языка состоит в том, что сознание как таковое есть процесс непосредственного и опосредованного отражения действительности, рассматриваемого в чистом виде, в свободном от звуковой стороны языка, в то время как язык не свободен ни от своей звуковой материальной стороны, ни от духовной - он есть единство смысла, значения, понятия и звуковой стороны, единство, где духовная сторона является; его содержанием и поэтому подчиняет себе свою звуковую сторону.
Другой формой бытия сознания являются искусственные языки. Материальные средства выражения духовного вырабатывались на протяжении тысячелетий, изменяясь одновременно с развитием сознания. Между объективным миром и сознанием образовались элементы условности. Наиболее отчетливо эти элементы обнаруживаются в знаковых системах, изучаемых семиотикой. Связь между духовной стороной и материальными средствами ее выражения внешняя, условная. Подобно этому элементы условности наблюдаются как в искусстве, естественном языке, так и в возникших на основе последнего так называемых неязыковых системах , искусственных языках, возможности которых с развитием научно-технического прогресса становятся практически неисчерпаемыми.
Во всех своих значениях - предметном, смысловом и экспрессивном - знак; является единством идеального содержания и материального средства его выражения. Его специфике состоит в том, что материальной формой выражения сознания остановится условный символ, который выполняет функцию знака так же, как слово, как художественный образ. Тем не менее, есть и отличие. Символический знак отличается от слова и конкретно-чувственного художественного образа тем, что он лишь приблизительно, условно напоминает о том объекте, который он обозначает, в.то время как образ предполагает сходство с объектом. Поэтому в научном отношении несостоятельна теория символов (иероглифов). Правда, символы, не являясь копиями, конкретно-чувственными образами тех объектов, которые они обозначают, тем не менее, выполняют важную коммуникативную языковую функцию.
Символическая, материальная форма сознания уходит своими корнями в глубокую древность, но особенно быстрое развитие она получает лишь в наше время в связи с бурным развитием науки и техники.
Проблема символов и языка - центральная проблема неопозитивизма, в особенности такого его направления, как аналитическая философия, которая ««ликвидирует» философию тем, что сводит ее либо к анализу обыденного, естественного языка (лингвистическая философия, общая семантика),.либо к анализу языка науки, искусственных формализованных языков (философия логического анализа). При этом «анализ» понимается как «чистая» деятельность с языком.
Так, лингвистическая философия (Райл, Остин, Страусон и др.) метафизически разрывает содержание познания и его языковую форму, рассматривая последнюю саму по себе, независимо от содержания. Задача «аналитика» - путем тщательного анализа обыденного разговорного языка, всех его нюансов и словоупотреблений, устранять путаницу, проявляющуюся благодаря нашему непониманию языка: Поскольку «метафизические» (т. е. философские) проблемы возникают из-за неправильного употребления языка, то эти проблемы благополучно «ликвидируются", когда выражения, связывающие путаницу и затруднения, заменяются утверждениями, равными им по значению, но ясными по смыслу.
С точки зрения общих семантиков, язык определяет структуру мысли и: через нее - структуру самой действительности. Язык далек от того, чтобы быть просто ««выражением» мыслей, пишет С. Хайакава, на самом деле он определяет характер реальности. Тем самым Хайакава отрицает тот факт, что мысли отражают объективную действительность, а язык является средством выражения мыслей. Мир без языка представляет собой первичное, бесформенное, хаотическое переплетение всевозможных стимулов (переживаний субъекта). Только язык придает этому хаотическому потоку стимулов некоторую определенность, расчлененность, закономерную зависимость, структуру.
Языковые знаки и их связи, по мнению общих семантиков, абсолютно условны, т. е. являются результатом конвенции. Люди, указывает Хайакава, договорились, чтобы определенные сочетания звуков, произносимых ими посредством легких, языка, зубов и губ, всегда означали определенные события в их нервной системе. - Эту договорную систему мы называем языком. При этом общие семантики абсолютизируют условный (произвольный) характер языка, а так как язык, с их точки зрения, определяет структуру действительности, то, значит, картина мира есть результат конвенции, плод произвольного соглашения людей.
Познание - как чувственное, так и рациональное - в теориях семантиков отождествляется с обозначением и сводится к употреблению языковых знаков. Тем самым мышление отождествляется с языком, логика - с грамматикой, суждение - с предложением, понятие - со словом. Логика, пишет, например, С. Хайакава, есть совокупность правил, управляющих согласованностью в употреблении языка.
Аналогичные взгляды развивают представители логического позитивизма и философии логического анализа. Так, Рейхенбах считает, что логикой контролируются результаты мышления, а не сами мыслительные процессы. Так как мышление, по его мнению, достигает точности только тогда, когда оно воплощено в языке, то логическая правильность есть признак языковой формы, логика является анализом языка, а термин «логические законы» следует заменить термином «правила языка».
Согласно Карнапу, философия - это «логика науки», логический синтаксис языка науки. Поэтому главная задача философии заключается в том, чтобы изложить синтаксические правила вместо философских аргументов. Единственное дело, утверждает Айер, которое может делать философ, - это действовать как интеллектуальный полицейский, следя за тем, чтобы никто не нарушил границы и не перешел в область «метафизики», в область «псевдопроблем», т. е. к традиционно философским вопросам, таким, как отношение сознания к бытию, познаваемость мира, причинность и т. п.
Таким образом, общий главный недостаток всех названных направлений философии состоит не в том, что они подвергают детальному анализу естественные и искусственные языки, - это дело нужное и полезное (и здесь они, несмотря па свой субъективный идеализм, имеют определенные достижения), а в том, что они этот анализ выдают за единственную и основную цель философии. Это ведет, в конечном счете, к ликвидации философии как самостоятельной науки с ее специфической проблематикой.
Обширной областью проявления и выражения сознания является искусство. Тождество всех видов искусства и их отличие от других форм сознания состоит в том, что все они выражают сознание в художественных образах. Последние есть чувственно-конкретное мышление. Вместе с тем каждый вид искусства не только свой, обусловленный общественно-исторической практикой и потребностями удовлетворения эстетического чувства, специфический предмет, но и свои специфические материальные средства выражения.
Сознание как бы воплощается в материальное, видоизменяет его внешнюю пространственную форму, подчиняет ее себе и, обретая себе, таким образом, материальную внешность, проявляет себя через эту внешность. Например, в памятнике А.С. Пушкину, установленном на Пушкинском бульваре в Москве, измененная скульптором А.М. Опекушиным пространственная форма материального средства выражения так воплотила в себе мысли и чувства скульптора, что она «стала» внешней формой самих мыслей и чувств, правдиво отражающих величие поэта. В этом смысле можно сказать, что материальное «переходит» в идеальное, понимая под этим, разумеется, процесс создания произведения искусства и выражения его содержания материальными средствами. Искусство не есть сама материальная действительность, оно есть духовное, идеологическое отражение этой действительности. Мысли и чувства художника, воплощенные в произведения, становятся доступными другим людям только благодаря тому, что они находят свое проявление в материальных средствах.
Итак, рассмотрев схематично основные материальные формы бытия сознания, мы должны сказать, что эти формы не являются единственными. Существуют и могут существовать и другие материальные формы бытия сознания. Однако сказанного достаточно, чтобы цель исследования в данной связи была достигнута.
Вместе с том до сих пор исследованные стороны категории сознания и его материальных форм бытия касаются лишь внешних определений сознания. Дальнейшее восхождение должно воспроизвести сознание в его сущности и модификациях этой сущности, т. е. непосредственное его содержание, как диалектический процесс.
Литература
Гегель Г. Соч. М., 1972. Т. 1. С. 318 - 319.
Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 23. С. 21.
Ленин В. И. Полн. собр. соч. Т. 29. С. 194.
Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 3. С. 36.
Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 3. С. 29.
В литературе широко распространена дефиниция языка, согласно которой язык есть «средство общения между людьми». Однако это чисто рассудочное определение ничего не дает, поскольку «средством общения между людьми» кроме языка может быть что угодно. Но это настойчивое и назойливое утверждение создает впечатление, будто других средств общения, кроме языка, между людьми нет.
Существуют следующие виды неязыковых знаков: знаки-копии (воспроизведения, репродукции); знаки-признаки (симптомы, предмегы, показатели); знаки-сигналы (знаки специального назначения, предупреждающие о наступлении определенного действия); знаки-символы (заключающие в себе образ, выражающий определенное содержание); знаки-сигналы (телеграфный код, азбука морзе, бой барабанов, сигнализация и т. д.); графические знаки для сокращенного выражения научных понятий (математическая, химическая и другая научная символика) и т. д.