Владимир Васильевич Мавродин
Народные восстания в Древней Руси XI-XIII вв.
Введение
"История всех до сих пор существовавших обществ была историей борьбы классов. Свободный и раб, патриций и плебей, помещик и крепостной, мастер и подмастерье, короче, угнетающий и угнетаемый находились в вечном антагонизме друг к другу, вели непрерывную, то скрытую, то явную борьбу, всегда кончавшуюся революционным переустройством всего общественного здания или общей гибелью борющихся классов" (К. Маркс и Ф. Энгельс, Манифест Коммунистической партии, М., 1956, стр. 32), - так писали в "Коммунистическом Манифесте" основоположники великого учения К. Маркс и Ф. Энгельс.
Классовая борьба трудящихся масс сопровождает и возникновение феодального общества в древней Руси, установление феодальных форм эксплуатации, на начальных Этапах развития феодализма мало, чем отличавшихся от рабства. Классовая борьба проходит красной нитью через всю историю Руси периода феодальной раздробленности. Она отражает стихийное недовольство крестьянства растущим феодальным гнетом, развивающимися и распространяющимися вширь феодальными формами зависимости.
Классовая борьба крестьян побуждает феодалов стремиться к созданию мощной самодержавной власти, способной обеспечить им "право" на собственность и труд крестьянина, на него самого. Классовая борьба принимает грозный для господствующего класса характер в период централизованного Русского государства, и особенно в XVII в., когда высшим проявлением ее становятся крестьянские войны, возглавляемые И. Болотниковым и С. Разиным.
XVIII век ознаменовался новым обострением классовых противоречий, новым размахом крестьянского движения, вылившегося в самую грандиозную и последнюю в истории феодальной России крестьянскую войну - восстание Емельяна Пугачева. Создавшаяся в России в 1859-1861 гг. революционная ситуация, обусловленная гигантским размахом крестьянского движения, принудила царское правительство к проведению крестьянской реформы. В 1861 г. напуганный крестьянскими восстаниями господствующий класс дворянства, для того чтобы русское крестьянство не начало освобождаться "снизу", предпочел провести отмену крепостного права "сверху".
Но на смену старым, крепостническим формам эксплуатации в пореформенное время пришли полуфеодальные - полубуржуазные и капиталистические формы эксплуатации бесчисленного крестьянства Российской империи.
В. И. Ленин придавал огромное значение классовой борьбе крестьянства. Он подчеркивал, что у русских крестьян "века крепостного гнета и десятилетия форсированного пореформенного разорения накопили горы ненависти, злобы и отчаянной решимости" (В. И. Ленин, Соч., т. 15, стр. 183). Но В. И. Ленин указывал также, что в эпоху крепостничества боровшееся против угнетателей крестьянство было не способно "ни на что, кроме раздробленных, единичных восстаний, скорее даже "бунтов", не освещенных никаким политическим сознанием..." (В. И. Ленин, Соч., т. 17, стр. 96). В те далекие времена крестьянство боролось со всей угнетавшей его крепостнической системой в одиночку, противопоставляя организованным силам феодального государства - его армии, церкви, закону, фактически лишь свою беспредельную ненависть. "Крестьяне, - писал В. И. Ленин, - не могли объединиться, крестьяне были тогда совсем задавлены темнотой, у крестьян не было помощников и братьев среди городских рабочих..." (В. И. Ленин, Полн. собр. соч., т. 7, стр. 194).
Только городские рабочие, только промышленный пролетариат, монолитный, сплоченный, организованный, руководимый своей революционной рабочей партией, мог, возглавив всенародную борьбу, привести крестьян к освобождению. Величайшая в истории человечества Октябрьская социалистическая революция победила потому, что гегемоном, руководителем в ней был самый революционный в мире пролетариат России. Совершив победоносную революцию, рабочий класс вывел многострадальное трудящееся крестьянство России на путь свободы и счастья.
Выступая на XXI съезде КПСС, Н. С. Хрущев говорил: "Наше молодое поколение не прошло той большой школы жизни и борьбы, которая выпала на долю старшего поколения. Молодые люди не знают ужасов и бедствий дореволюционного времени и лишь по книгам могут иметь представление об эксплуатации трудящихся. Весьма важно поэтому, чтобы наше молодое поколение знало историю страны, борьбы трудящихся за свое освобождение..." (Н. С. Хрущев, О контрольных цифрах развития народного хозяйства СССР на 1959-1965 роды. Доклад и заключительное слово на внеочередном XXI съезде Коммунистической партии Советского Союза 27 января и 5 февраля 1959 г., М., 1959, стр. 63).
В этой книжке мы расскажем о первых проявлениях классовых противоречий на Руси, о восстаниях крестьян - смердов, как называет их древнейший русский свод законов - "Русская Правда", о том, как боролся простой сельский и городской люд против угнетателей на Заре истории русского народа и государства.
Классовая борьба в те времена принимала различные формы. Она проявлялась в бегстве, когда крестьяне буквально уходили от феодализма на те места, куда он не успел еще проникнуть. Приобретает она форму разрозненных, стихийных, местных восстаний. Выражается классовая борьба и в попытках сельского жителя восстановить общинную собственность. Сельский общинник считал своим все то, что возделано его руками, полито его потом, что освоено им, его отцом и дедом, все то, что, как позднее говорили крестьяне на Руси, "исстарь потягло" к его двору, к его общине, все, "куда топор, соха, коса ходили", но что теперь превратилось в собственность князя, его "мужей", дружинников.
Смерд шел в лес собирать мед на те же бортные урожаи, где исстари собирал мед он, его отец и дед, несмотря на то, что бортное дерево, на котором ему был известен каждый сучок, уже было отмечено свежевырубленным на коре знаком княжеской собственности. Смерд запахивал своей "сошкой кленовой" тот участок земли, который он сам "выдрал" из-под леса, спалив лесные исполины и выкорчевав пни, несмотря на то что межа, проложенная каким-нибудь сельским тиуном-княжеским или боярским слугой уже приобщила это политое его потом поле к обширным владениям князя или боярина. Он выгонял свою скотину на поле, где пас ее с юных лет, но поле это было уже княжим, боярским.
Эти попытки сельского люда восстановить свое древнее общинное право владеть землями и угодьями по затраченному труду господствующая феодальная верхушка считала преступлением, нарушением ее "законных" прав. "Русская Правда" впоследствии учтет эти преступления и установит наказания за них; но это было преступлением только с точки зрения господствующей знати.
Для сельских "людей" Руси, являвшихся в IX-X и начале XI в. чаще всего еще только данниками князя и общинниками, совладельцами своих земель и угодий, эт0 была справедливая борьба за восстановление их попранных прав, за возвращение того, что исстари принадлежало им, так как было освоено их трудом и давало средства к жизни. К новым порядкам привыкнуть смерду было нелегко; он защищал старую общинную собственность, считая ее справедливой, и, наоборот, боролся против частной феодальной собственности, будучи уверен в ее незаконности. "Русская Правда" так много внимания уделяет преступлениям против частной феодальной собственности именно потому, что в тот период борьба с ней простого сельского и городского люда представляла собой нечто обыденное и повседневное. Пройдет много времени, прежде чем русский крестьянин, обобранный и забитый, приучится строго разграничивать свое и барское, позабыв о тех временах, когда его пращурам принадлежало все.
Пращуры же - современники князей Игоря и Владимира, Ярослава и Ярославичей - не могли признать такого разграничения. Они еще хорошо помнили те времена, когда не только их отцам и дедам, а им самим принадлежали земли и угодья, и, как могли, боролись за право владеть ими.
Таковы были характер и формы классовой борьбы крестьян против угнетателей в древней Руси.
Глава первая. Складывание феодальных отношений на Руси
В IX-XI вв. в древней Руси складывались феодальные отношения. Возникла феодальная земельная собственность, и на этой основе установилась феодальная зависимость сельского населения, сложился господствующий класс феодалов: князей, бояр, "лучших мужей", "старой чади", и класс эксплуатируемых: "простой чади", "людья" сел и городов. Образовался феодальный общественный строй.
Но все это сложилось не вдруг и не так скоро. Письменные источники сохранили очень мало сведений о феодальном землевладении. И это вполне естественно: земельная собственность знати была слишком обыденной вещью, и летописцы ею, попросту говоря, не интересовались.
От IX в. вообще никаких свидетельств о феодальном землевладении до нас не дошло. Что касается X в., то от этого времени уже остались сообщения о "градах", принадлежавших князьям: о Вышгороде ("град" Ольги), Белгороде ("град" Владимира), Изяславле ("град" Рогнеды) и других. В этих княжих городах, несомненно бывших центрами хозяйства князя, занимались не только ремеслом. Они были окружены селами - княжескими сельскими поселениями, находившимися под управлением и наблюдением сельских и ратайных старост, ведавших запашкой, всякого рода слуг и челяди. Летописец случайно упомянул о некоторых из этих сел, и поэтому они стали известны нам по названиям. Это - село Ольжичи, принадлежавшее княгине Ольге, село князя Владимира Берестово. Источники называют еще село Будутино, принадлежавшее Малуше, матери Владимира, село Ракома под Новгородом, куда ездил Ярослав в свой "двор" в 1015 г. Вокруг сел лежали "нивы", "ловища", "перевесища" (Ловища - места промысла зверей; перевесища - ловчие сети, одновременно и места лова), "места", обнесенные "знаменьями" с княжеской тамгой. Князья либо присваивали свободные земли и угодья, либо захватывали земли у общин, превращая сельский люд в челядь, в рабочую силу своего хозяйства. В княжеских селах стояли "хоромы", где жил сам князь. Тут же помещались княжеские тиуны, старосты, разного рода слуги, часто занимавшие высокие посты в дворцовой иерархии, работали холопы, рядовичи, смерды. Двор заполняли всякие хозяйственные постройки: клети, овины, гумна, хлебные ямы, хлевы. Тут же располагались скотный двор и птичник. На лугах паслись стада скота и табуны лошадей с княжеским "пятном" - клеймом, - находившиеся под наблюдением конюхов и сельских тиунов или старост. На эти же выпасы гоняли свой скот княжеские смерды, холопы и прочая челядь, работавшие на князя.
1. Народные восстания XI в., волхвы и мнение историков. В XI в. на Руси вспыхнуло несколько народных восстаний. Отчасти восстания […]
1. Народные восстания XI в., волхвы и мнение историков.
В XI в. на Руси вспыхнуло несколько народных восстаний. Отчасти восстания спровоцировали неурожай, отчасти недовольство новыми феодальными порядками Руси. Но вот руководителями первых восстаний «Повесть временных лет» называет неких волхвов. Раз волхвы, то стало принятым считать это были языческие жрецы. Именно такое значение закрепилось за словом «волхв» еще с XVIII в.
Так оно считается до сих пор. Советский историк В. В. Мавродин писал в начале 60-х:
«Своеобразие этого народного движения заключалось в том, что во главе восставших против «старой чади» смердов стояли волхвы, которые стремились использовать антифеодальное выступление народа для возврата к прежним дохристианским культам.
Это была не единственная попытка волхвов вернуть былое влияние. В «Повести временных лет» под 1071 г. следует рассказ о выступлениях волхвов в Киеве, Новгороде и Суздальской земле, в частности в Белозерь».
В. В. Мавродин «Народные восстания в Древней Руси», М.. 1961.
Б. А. Рыбаков в начале 80-х писал про эти восстания:
«В 1024 г. волхвы, обосновавшись в Суздале, подняли «мятежь велик» во всем Верхнем Поволжье; в 1071 г. два «кудесника» распоряжались на огромном пространстве от Волги на 300 км к северу до Белоозера. В обоих случаях языческие жрецы (возможно, местного мерянско-вепского происхождения) приносили человеческие жертвы: «и убивашета (двое волхвов) многы жены и имения их имашета собе»
Б. А. Рыбаков «Язычество Древней Руси», М. 1988.
Н. Н. Велецкая прямо увязывала убийство волхвами знатных и зажиточных людей проявлением архаичного ритуала отправления «на тот свет» стариков (ссылаясь при этом почему-то на описание Рубруком обычаев Тибета и Геродота с его описанием индийских обычаев):
«Из свидетельства Ипатьевской летописи явствует, что преждевременное умерщвление почтенных стариков в XI в. еще носило ритуальный характер, имеющий аграрно-магическую функцию, но было уже действом эпизодическим. Выражение «держат гобино» можно толковать и как «задерживают рост зерна», и как «создают препятствие урожаю». Вероятнее всего, в свидетельстве говорится о том, что волхвы отправляли на «тот свет» достойнейших представителей старшего поколения для предотвращения надвигающегося неурожая. Деградация ритуала проявляется в опасении угрозы, связанной в известной мере и с тем, что на земле пребывали те, кому пора было отправляться к праотцам. По всей видимости, проявление деградации обычая и в отходе от регулярного и своевременного отправления его».
Н. Н. Велецкая, «Языческая символика славянских архаических ритуалов», М., 1978.
Мнение, что волхвы этих восстаний являлись языческими жрецами не изменилось и в XXI в. И. А. Фроянов полностью согласен с мнением Н. Н. Велецкой и развивает ее гипотезу. В книге «Древняя Русь» он посвятил немало страниц рассуждениям, что эти восстания были реакцией языческого населения Руси:
«Таким образом, Повесть временных лет запечатлела картину расправы волхвов с «лучшими женами», которые будто бы вредоносными чарами своими задерживали урожай, вызвав «скудость» в Ростовской области. «Именье» убитых «жен» волхвы, по свидетельству летописца, «отъимашата собе». Передача волхвам имущества «лучших жен» исполнена определенного смысла. Древний человек, как известно, одухотворял окружающий мир, населяя духами, добрыми и злыми, все предметы, с которыми так или иначе соприкасался. К этому надо добавить, что, по убеждению язычников, в вещах, принадлежащих человеку, была заключена частица самого владельца этих вещей, в чем отражалось общее языческое сознание нерасчлененности мира людей и мира предметов, в конечном счете - природы. Упомянутые особенности языческого мышления позволяют объяснить, почему волхвы брали имущество («именье») «лучших жен» себе. Они поступали так потому, что на имуществе этом лежала печать действия злых сил, ведовства».
И. А. Фроянов «Древняя Русь IX-XIII веков. Народные движения. Княжеская и вечевая власть», М., 2012.
Казалось бы вопрос закрыт. Первыми восстаниями на Руси руководили языческие жрецы и точка.
2. Волхвы — это не языческие жрецы.
Главная ошибка в понимании сути руководителей мятежников, то что термин «волхв» почему-то переводится как «языческий жрец». Хотя собственно «волхв» и производные от этого слова значения не относятся к религии. Волхв — это специалист по заклинаниям, то есть колдун. Но колдуны никогда и нигде не были служителями культа. Колдуны могли поклоняться тому или иному богу, но они не были служителями богов, точно так же как сейчас бабка-знахарка, шепчущая заговоры не является языческой служительницей культа. В славянском переводе Нового завета волхвами названы три волшебника с Востока, пришедшие поклониться Иисусу, которые в оригинале названы магами (в античную эпоху слово «маг» уже тогда обозначало не только служителя зороастрийского культа, но и восточного волшебника). Волхв — волшебник, волхование — колдовать — именно в таком значении существовали эти слова в древнерусском языке. Вот как это выглядит в словаре И. И. Срезневского:
Терминология славянского язычества, довольно древняя и точная, не терпела двоякого толкования. Служитель культа, то есть человек служивший богам при храме и руководивший религиозными ритуалами, назывался «жрец» (жьрьць, жьрець). Слово происходит от слова «жьрѣти» — «приносить в жертву». Жертва богам называлась «треба» (трѣба). Языческая терминология была еще жива в XI в. и наши предки её помнили и не путали. Так при описании языческой реформы князя Владимира летописец «Повести временных лет» (далее — ПВЛ) писал: «И жряхут имъ, наричуще богы, и привожаху сыны своя, и жряху бѣсомъ, и осквѣрняху землю требами своими. И осквѣрнися требами земля Русская и холмъ тъ «.
Волхвы убивают женщин.
Если бы руководители восстаний действительно приносили человеческие жертвы языческим богам, то современники обязательно отметили бы этот факт. Однако летописцы никаким образом не отметили действия волхвов языческой терминологией, что довольно странно. Еще более странным выглядит передача имущества убитых. Такого обычая славянское язычество не знает. Про убийства волхвами людей, современник Ян Вышатич говорит именно, как об убийстве, а не о принесении в жертву: «…и убиваша <…> многы жены», «И рече Янь к повозникомъ: «Ци кому васъ родинъ убьенъ от сею?»». В древнерусском языке значение слова «убийство» и производные от него было точно таким же, как и сегодня.
Таким образом, современники не считали волхвов языческими жрецами. Не считали таковыми волхвов и позднее. Так «Стоглав» определяет волхвов как колдунов и астрологов: «…волхвы и чародейники от бесовских научений пособие им творят; кудесы бьют в аристотелевы врата и в рафли смотрят и по звездам и по планитам гадают и смотрят дней и часов «. («Аристотелевы врата» — это популярное на Руси сочинение по астрологии, рафли — популярный метод гадания).
И самое главное: славянское родовое общество не делилось на сословия, как у кельтов, или на варны и касты, как индийцев. Поэтому жреческого сословия просто не существовало. Жрецами служили уважаемые люди, выбираемые общиной, или роль жреца выполнял глава рода или князь. С крещением Руси необходимость в жрецах отпала (эта социальная роль перешла к христианским священникам) и жречество просто исчезло из жизни Древней Руси. А вот колдуны остались, потому что они были врачами, агрономами, метеорологами и аналитиками в одном лице. Заменить их в то время учеными специалистами не было ни какой возможности (это удалось сделать только в ХХ в. при советской власти). Поэтому церковь и власти хоть и метали молнии и громы в колдунов и знахарей, но старались их не трогать, предпочитая бороться с внешними проявления язычества.
Но тогда кем были загадочные волхвы восстаний XI в.?
3. Народные восстания XI в. в «Повести временных лет».
Мятеж 1024 г. мало дает информации по интересующему вопросу. После смерти князя Владимира в 1015 г. между его многочисленными потомками началась война за власть, что плачевно отразилось на экономике страны. В 1024 г. в суздальской земле начался голод. Некие волхвы подняли в Суздале мятеж. Волхвы обвинили «старшую чадь», то есть местную знать, в сокрытии продовольствия. Волхвы вероятно были опытными агитаторами, а народ был раздражен бездействием властей и «Был мятеж великий…». Знатных и богатых людей восставшие в Суздале убивали, их дворы грабили. Власти отреагировали оперативно — закупили продовольствие у волжских булгар и мятеж сошел на нет. Князь Ярослав Мудрый с дружиной явился в Суздаль и арестовал главарей мятежа. После короткого суда, одних волхвов казнили, других изгнали (куда изгнали ПВЛ не говорит).
Следует обратить внимание, что христианский летописец очень спокойно отнесся к самому факту восстания волхвов, что весьма странно, ведь волхвы напрямую должны были угрожать христианству, которое только-только утвердилось на Руси. Нет никаких сведений об языческом характере восстания. Но вот социальные мотивы на лицо — волхвы выступили против богатых, то есть на богатство они смотрели негативно, а это не характерно для языческих жрецов.
Восстание в Новгороде, 60-70 гг. XI в.
В конце 60-х или начале 70-х г. (точная дата не известна) в Новгороде снова объявился волхв. Вот этот волхв уже начал антихристианскую агитацию: «...говорил людям, притворяясь богом, и многих обманул, чуть не весь город, говорил ведь: «Предвижу все» и, хуля веру христианскую, уверял, что «перейду по Волхову перед всем народом «. И этого хватило для начала бунта. Волхв начал призывать к убийству епископа и толпа пошла за ним. Князь Глеб Святославович с дружиной встретил толпу у двора епископа. Епископ в полном облачении с крестом в руках попытался образумить толпу: «Кто хочет верить волхву, пусть идет за ним, кто же верует Богу, пусть ко кресту идет «, но призыв был не услышан: народ остался с волхвом, князь же с дружиной остался рядом с епископом. Тогда Глеб Святославович, видя что против всего города ему не выстоять, решил подавить мятеж в зародыше. Спрятав топор под плащ, он подошел к волхву и спросил:
«Знаешь ли, что завтра случится и что сегодня до вечера?». Тот ответил: «Знаю все». И сказал Глеб: «А знаешь ли, что будет с тобою сегодня?» — «Чудеса великие сотворю», — сказал. Глеб же, вынув топор, разрубил волхва, и пал он мертв, и люди разошлись. »
Развязка удивляет: вот только что народ был готов учинить мятеж и проливать кровь, как после смерти волхва люди просто разошлись по своим делам. Надо думать, что мы знаем только кульминацию событий. Даже в те далекие времена люди были вполне здравомыслящие, чтобы просто так поверить проходимцу, который вдруг заявил, что он — бог и пророк и может ходить по воде. И не просто поверить, но и пойти убивать епископа. Ясно, что этот бунт тщательно готовили и только решительность князя позволила избежать большого кровопролития. Сердцем мятежа был именно безымянный волхв — как только его ликвидировали, так мятеж немедленно угас сам собой.
Но кем был этот волхв? И кто спровоцировал мятеж? Языческим жрецом? Летописец даже не намекает на это. Он пишет только про бесов, которые прельщают людей, что вполне укладывается в мировоззрение средневекового человека. Волхв же явно был настроен антихристиански. Он не просто призывал к убийству священнослужителя, то есть выступал против церкви, но и изрекал пророчества и даже грозился повторить одно из чудес Иисуса Христа. И ни одного упоминания о языческих богах.
В 1071 г. в ростовской области начался голод. В это время из Ярославля пришли два волхва. Сомнительно, чтобы языческие жрецы спокойно жили в Ярославле. Следовательно, эти двое скрывали свою настоящую сущность. Агитация волхвов на этот раз носила социальный характер. Они убеждали народ, что знатные женщины прячут продовольствие. С помощью нехитрого трюка (разрезали у женщин одежду и показывали народу еду или предметы роскоши) они убедили людей в своей правоте. Начались массовые убийства женщин. У знатных и богатых людей отбирали имущество и, как пишет летописец, забирали себе, но скорее всего раздавали простым людям, иначе сложно было бы объяснить широкую народную поддержку волхвов. Вскоре вокруг них сложилась целая община приверженцев человек в 300, которые ходили по городам и творили убийства и раздел имущества. Но в Белоозере мятежники натолкнулись на Яна Вышатича, будущего киевского тысяцкого, предводителя городского ополчения, который с небольшим отрядом собирал дань. Видимо, Ян бежал из Киева после восстания 1068 г. и поступил на службу черниговскому князю Святославу. Узнав, что волхвы смерды (люди, подданные) его князя, он приказал арестовать их, но получил отказ. После короткой схватки мятежники бежали, убив при этом священника, бывшего с Яном. Войдя в город, Ян приказал выдать волхвов, что и было сделано. А дальше произошел занимательный диалог.
«И сказал им: «Чего ради погубили столько людей?».
Те же сказали, что «они держат запасы, и если истребим их, будет изобилие; если же хочешь, мы перед тобою вынем жито, или рыбу, или что другое»
Янь же сказал: «Поистине ложь это; сотворил Бог человека из земли, составлен он из костей и жил кровяных, нет в нем больше ничего, никто ничего не знает, один только Бог знает».
Они же сказали: «Мы знаем, как человек сотворен».
Он же спросил: «Как?»,
Они же отвечали: «Бог мылся в бане и вспотел, отерся ветошкой и бросил ее с небес на землю. И заспорил сатана с Богом, кому из нее сотворить человека. И сотворил дьявол человека, а Бог душу в него вложил. Вот почему, если умрет человек, — в землю идет тело, а душа к Богу».
Сказал им Янь: «Поистине прельстил вас бес; какому богу веруете?».
Те же ответили: «Антихристу!».
Он же сказал им: «Где же он?».
Они же сказали: «Сидит в бездне».
Сказал им Янь: «Какой это бог, коли сидит в бездне? Это бес, а Бог на небесах, восседает на престоле, славимый ангелами, которые предстоят ему со страхом и не могут на него взглянуть. Один из ангелов был свергнут — тот, кого вы называете антихристом; низвергнут был он с небес за высокомерие свое и теперь в бездне, как вы и говорите; ожидает он, когда сойдет с неба Бог. Этого антихриста Бог свяжет узами и посадит в бездну, схватив его вместе со слугами его и теми, кто в него верует. Вам же и здесь принять муку от меня, а по смерти — там».
Те же сказали: «Говорят нам боги: не можешь нам сделать ничего!».
Он же сказал им: «Лгут вам боги».
Они же ответили: «Мы станем перед Святославом, а ты не можешь ничего нам сделать». Янь же повелел бить их и выдергивать им бороды.
Когда их били и выдирали расщепом бороды, спросил их Янь: «Что же вам молвят боги?».
Они же ответили: «Стать нам перед Святославом» .
Казнь волхвов Янем Вышатичем.
Настойчивость с которой мятежники рвались к князю удивляет, будто они были уверены, что останутся безнаказанными или их целью было предстать перед князем. Видимо и Ян Вышатич что-то подозревал, поэтому выдал волхвов на расправу родственникам убитых мятежниками женщин. Видимо, он не желал, чтобы эти волхвы донесли свои мысли до князя.
Как считают историки это запись непосредственных воспоминаний Яна Вышатича, сделанных лет через тридцать после событий. Слишком много в рассказе деталей, которые мог видеть только он. Так что он мог забыть некоторые детали за давностью лет, но в целом события описаны достоверно.
4. Волхвы — миссионеры манихейской секты богомилов.
Восстание 1071 г. имело ярко выраженную социальную направленность: уничтожение имущественного неравенства и передел имущества (иначе не понятно почему восставшие так легко отдали волхвам имущество казненных). Все три восстания объединены фигурами волхвов-предводителей. Но очень сомнительно, что это были языческие жрецы. Учение о социальном равенстве (в примитивном его виде: всё взять и поделить, а богатых перебить) — это уже выше родовой языческой философии. И настораживает антихристианская направленность восстаний. Языческим жрецам бояться было не чего в Древней Руси. Они просто перестали быть жрецами. В древнерусском обществе только колдуны сохранили за собой ряд прежних функций: гадание, предсказание погоды, выполнение некоторых обрядов, связанных с плодородием, лечением, изготовлением амулетов. С христианизацией жрецам пришлось уступить церкви такие функции, как обряды при рождении, свадьбы и похороны. Бывшие жрецы даже не прятались, а спокойно жили среди людей. Возможно, бывшие жрецы выполняли такие обряды нелегально.
Посмотрим на миниатюру Радзивилловской летописи (летопись XV в., но восходит к летописи XIII в., а миниатюры исследователи относят к еще раннему времени), где художник изобразил новгородского волхва и князя Глеба.
Казнь волхва.
Очень странно выглядит «языческий» жрец, если не сказать чуждо. Такое впечатление, что художник хотел показать именно чужеродность волхва.Бритое лицо (это на Руси, где к бороде было трепетное отношение!), длинные волосы, богатая странная одежда. Нет, это не были языческие жрецы. Обратите внимание какую околесицу вдруг начал городить «волхв», говоря о создании человека! Это не языческая концепция. В языческой мифологии человека боги создают из дерева, глины, камня. Тут же какая-то причудливая псевдохристианская легенда. И уж тем более языческий жрец не стал бы упоминать христианских персонажей.
В итоге можно в общем выделить основные черты идеологии «волхвов»: ненависть к христианству, ненависть к церкви, идея социального равенства.
История знает такую идеологию — это манихейство. Само учение иранского основателя религии Мани очень сложное, запутанное, а самое главное оно было тайным от простых последователей. Вкратце, Мани учил, что материя (то есть наш мир) есть зло, часть мирового мрака, которая так и хочет поглотить божественный свет истины. Душа человека — осколки этого света, поглощенного материей в результате вселенского катаклизма. Поэтому душу нужно было спасать от зла материи путем смерти. Манихеи выступали за аскетический образ жизни и очень не любили христиан. Л. Н. Гумилев назвал манихейство антисистемой, то есть системной целостностью людей с негативным мироощущением. Действительно, считать наш мир злом — это уже перебор, а манихеи не любили ни мир, ни людей, они стремились соединиться со «светом», освободившись от оков материи. И окружающие манихеев люди отвечали им враждой, потому что куда бы манихеи не попадали они начинали свою разрушительную деятельность, уничтожая народы и государства.
Хотя манихейская вера запрещала ложь, но распространялось это только на своих, чужих обманывать можно было, потому что это было необходимо ради «спасения» «неверных» от оков тьмы. Поэтому манихеи проникали в чужое общество надевая привычные населению маски: с христианами они притворялись христианами, с буддистами были буддистами. Так в Иране они надели маску зороастрийцев и в 6 в. их предводитель Маздак даже получил доступ к власти, начав казни знати и богатых людей, раздавая богатства беднякам, в том числе и гаремы знати. На мусульманском Востоке манихейство приняло облик исмаилитских сект и современного ваххабизма.
В VII в. манихеи проникли в Малую Азию, где приняли имя павликиан, где даже основали свою республику, откуда совершали грабительские набеги на Византию, уничтожая христианские храмы.
В X в. манихейство проникло в Болгарию и под именем богомилов (Богомил — так звали основателя секты в Болгарии) распространилось по Балканам. Через Италию богомилы проникли во Францию и Германию, где приняли имена катаров, вальденцев, альбигойцев, патаренов.
Для того, чтобы было легче привлекать новых приверженцев манихеи видоизменили свое учение, модернизировав его под христианство. Наш мир, как теперь гласило их учение, был создан Сатаной, точнее тогда он был еще ангелом Сатанаилом, который позавидовал Богу и создал материальный мир, заключив частицы божественного света в виде души в могиле материи. Сравните с речами волхва Яну Вышатичу о творении человека Сатаной, в которую Бог вложил душу. Видимо, перед нами вариант манихейского учения, разработанный специально для Руси.
Находит объяснение и упоминание «волхвами» неких богов, которым они поклоняются. Богомилы были дуалистами — они одинаково чтили доброго бога Неба и злого бога Земли. Причем богомилы считали, что человек сам должен выбирать какому богу поклоняться сообразно своему характеру. Так у богомилов-сатанистов Сатанаил был добрым богом, которому завидовал бог Неба и потому насылал на землю всяческие беды, вроде грозы.
Распространение богомильства в Европе.
Если богомильство проникло в Европу, то разве не могло оно проникнуть на Русь? Еще как могло. И проникло. Проникали богомилы под видом волхвов, хотя были такими же волхвами, как масоны каменщиками. В Европу богомилы приникали, как ткачи. Обосновавшись в чужом обществе они начинали подпольную агитацию среди населения, вербуя последователей. В Европе, где родовое общество было окнчательно сломлено феодальными порядками, а церковь и власть не отвечали уже понятиям о справедливости, это было легко. Богомилы пользовались социальным неравенством и недовольством населения (а недовольно население в Европе было абсолютно всем). Так как христианская церковь была прямым конкурентом богомилов, то они не стеснялись в ее обличении, особенно указывая на богатство церкви, называли иконы идолами, а Римского папу — сатаной, и утверждали, что Богу храмы не нужны и призывали жить скромно, как первые апостолы. Это находило живой отклик в народе. В конце концов церковь богомилов в Европе выросла настолько, что стала угрозой для европейских государств. Пришлось проводить против богомилов крестовые походы и вводить инквизицию.
Точно также богомилы начали проникать на Русь. Видимо, решили, что самым лучшей маской на Руси будут колдуны-волхвы. И тут богомилы просчитались. И если власти Византии и европейских государств длительное время даже не замечали, что у них под носом растет и укрепляется манихейская секта, то на Руси это быстро заметили, потому что бредовые легенды про Сатану, сотворившего человека с настоящими языческими мифами спутать не могли.
5. Почему манихейство не оказало разрушающего воздействия на Русь?
Разумеется власти на Руси поначалу еще не понимали с какой заразой имеют дело, просто они чувствовали, что на Русь пришло что-то чужое, которое грозит бунтами и мятежами. Поэтому поступали просто и жестко — уничтожали подстрекателей бунта, не трогая народ, тем самым народ не озлоблялся репрессиями и не считал погибших богомилов «невинными страдальцами». Но и сама богомильская заумная антихристианская концепция не нашла отклика среди населения Руси. Она была слишком чуждая. Восстать против несправедливости народ еще мог, а вот идти на смерть ради «соединения со светом» уже не имел желания. Поэтому богомильское учение навсегда осталось на Руси в подполье, вырываясь иногда в виде ересей, которые власти справедливо и жестко подавляли.
Нельзя сказать, что деятельность богомилов долго оставалось тайной. Уже вскоре после первых выступлений богомилов, власти светские и церковные разоблачили мнимых волхвов и с конца XI в. по Руси распространяются поучения против богомильства.
Стоит отметить, что церковь Древней Руси еще не успела сильно погрязнуть в роскоши и коррупции, как католическая церковь Европы. Поэтому антихристианская пропаганда богомилов на Руси просто прошла мимо населения, так как не отражала действительности.
Если на Руси и возникли тайные манихейские секты, то они погибли в огне монгольского нашествия, оставив после себя легенды о Сатанаиле в русском фольклоре. Проникали богомилы на Русь и после монгольского нашествия, создавая различные ереси, вроде ереси стригольников, но эти ереси оперативно подавлялись властями.
Но самое главное, богомилы не нашли контакта с высшей властью и сочувствия манихейским взглядам среди населения, как это случилось в Европе. По этим причинам манихейство на Руси так и осталось малочисленным маргинальным сектанским течением.
Вконтакте
Удобная навигация по статье:
Современные историки и исследователи России периода семнадцатого века утверждают, что основные причины Соляного бунта кроются в недостатках того исторического периода. Поэтому и рассматривать данное восстание нужно только, узнав события, которые предшествовали ему.
Итак, одной из самых важных предпосылок грядущих народных восстаний, в том числе и рассматриваемого явления, приходится на 1646 год, когда существующее правительство русского государства для пополнения казны решает ввести огромную таможенную пошлину на транспортируемую соль. Последствием этого стало повышение цены на этот продукт у всех, кто торговал ими в России. Таким образом, цена на соль выросла практически в три раза.
И хотя, суть данной пошлины заключалась в желании государства получить прибыль – большинство купцов, видя положение дел и народные недовольства, отказались доставлять в страну соль, ведь её в тот момент не могла себе позволить большая часть населения. В итоге в конце 1647 года правительство отменяет таможенную пошлину на этот важный и востребованный продукт. Это и стало главной причиной народных волнений.
Так как введённая пошлина не принесла государству ожидаемой прибыли, вслед за ней последовало увеличение пошлины с «чёрных» слобод, то есть, с мелких торговцев, ремесленников, различных мелких служащих и др. В тот исторический период народ было принято делить на так называемую «белую слободу» и «чёрную слободу».
В белую слободу входили чиновники, крупные торговцы, а также ремесленники и служащие, которые осуществляли свою деятельность при царском дворе. В итоге снова сложилась ситуация, когда на плечи простых свободных людей легли тяжёлые налоги, в то время как богачи продолжали уклоняться от уплаты. Всё больше жителей столицы стали обсуждать в негативном тоне нововведения правительства. Но, были и те, кому одних разговоров было мало.
Кроме того, на весну (апрель) 1648 года в столице был запланирован съезд дворянской конницы. Это спровоцировало резкое поднятие цен на продовольствие в Москве. Фактически цены поднялись в два-три раза. Всё больше людей начало объединяться в группы, обсуждая неправильную царскую политику и своё положение.
Выступая против произвола правительства, москвичи всё чаще упоминали в числе обидчиков представителя боярства Морозова, заведующего государственными делами столицы и финансами государства. Ещё одним чиновником который был виновен в поднятии цен, по мнению, недовольных граждан, был Плющеев, заведующий чёрными слободами столицы. В этот же список попал и Назарий Чистый, согласно инициативе которого и состоялась соляная пошлина. Как видим, у народа были все основания обвинять государственный аппарат в ухудшении качества жизни москвичей.
Соляной бунт начинался спокойно, как демонстрация недовольства и по началу вовсе не предвещал перерастания в нечто большее. Первого июня 1648 года в Москву из Троице-Сергиевского монастыря выехал царь, которому жители Руси решили поднести челобитную на сложившуюся в городе ситуацию и нескольких вышеописанных чиновников, которые были виноваты в ней.
В результате этого вся толпа была разогнана царским войском, а шестнадцать человек, пробивающихся к русскому монарху, были арестованы. На следующий день недовольный народ снова вышел к царю и, пробившись наконец к нему, стал жаловаться на Плющеева, а также его окружение. Кроме того, некоторым мятежникам удалось проникнуть в кремль.
Вызванные на помощь правительству стрельцы, решили принять другую сторону и перешли на защиту восставших, так как тоже были недовольны Морозовым, сократившим их жалование накануне.
Участники бунта потребовали от царя выдачи им Плющеева и Морозова. Монарху лично пришлось устроить переговоры с протестующими, уверяя, что все виновные в ухудшении жизни на Руси будут наказаны, согласно закону, без самосуда. Однако, последствия соляной пошлины и ненависть людей к богачам и чиновникам была очень высока. Поэтому, поняв, что царь им не поможет, толпа ринулась к дому и снесла его, разбирая его имущество.
Затем бунтующие пошли к дому Назария Чистого и повторили там то же, что и у Морозова. В итоге чиновник был убит. Но недовольным москвичам было мало и этого, поэтому далее толпа пошла по домам всех неугодных ей чиновников, сжигая и грабя всё подряд. Согласно сведениям, дошедшим до наших дней, Москва, а точнее её большая часть, горела три дня.
В итоге к концу третьего дня царь вынужден был отдать на растерзание толпе Плющеева, который был избит камнями и палками до смерти на Красной площади. Из всех, кто был в списке бунтующих, расправы толпы удалось избежать только боярину Морозову, который являлся воспитателем правящего русского монарха. Авторы летописей того периода говорят, что царь лично вступился за него и уговорил толпу не трогать Морозова, который, тем не менее, был вскоре изгнан навсегда из города.
«Не приведи Бог видеть русский бунт - бессмысленный и беспощадный. Те, которые замышляют у нас невозможные перевороты, или молоды и не знают нашего народа, или уж люди жестокосердные, коим чужая головушка полушка, да и своя шейка копейка», - писал А. С. Пушкин. За тысячелетнюю историю Россия видела десятки бунтов. Представляем главные.
Причины
Политика правительства боярина Бориса Морозова, свояка царя Алексея Романова, включавшая введение налогов на самые нужные товары, в том числе соль – без нее тогда невозможно было хранить продукты; коррупция и произвол чиновников.
Форма
Неудачная попытка послать делегацию к царю 11 июня 1648 года, которая была разогнана стрельцами. На следующий день беспорядки переросли в бунт, в Москве «учинилась большая смута». На сторону горожан перешла значительная часть стрельцов.
Подавление
Выдав стрельцам двойное жалованье, правительство раскололо ряды своих противников и получило возможность провести широкие репрессии по отношению к вожакам и наиболее активным участникам восстания, многие из которых были казнены 3 июля.
Результат
Восставшие подожгли Белый город и Китай-город, разгромили дворы наиболее ненавистных бояр, окольничих, дьяков и купцов. Толпа расправилась с начальником Земского приказа Леонтием Плещеевым, думным дьяком Назарием Чистым, придумавший налог на соль. Морозов отстранен от власти и отправлен в ссылку в Кирилло-Белозерский монастырь (позже вернулся), окольничий Петр Траханиотов казнен. Волнения продолжались до февраля 1649. Царь пошел на уступки восставшим: было отменено взыскание недоимок и созван Земский собор для принятия нового Соборного Уложения.
Причины
Обесценивание медных монет по сравнению с серебряными; расцвет фальшивомонетничества, всеобщей ненависть к некоторым представителям элиты (во многом к тем же, кого обвиняли в злоупотреблениях во время соляного бунта).
Форма
Толпа разгромила дом купца («гостя») Шорина, собиравшего «пятую деньгу» во всем государстве. Несколько тысяч человек отправились к царю Алексею Михайловичу в Коломенское, окружили царя, держали его за пуговицы, а когда тот дал слово расследовать дело, один из толпы бил с царем всея Руси по рукам. Следующая толпа была настроена агрессивно и требовала выдать «изменников на расправу».
Подавление
Стрельцы и солдаты по приказу царя атаковали угрожавшую ему толпу, загнали ее в реку и частично перебили, частично взяли в плен.
Результат
Сотни людей погибли, 150 человек из числа схваченных повесили, часть утопили в реке, остальных били кнутом, пытали, «по сыску за вину отсекали руки и ноги и у рук и у ног палцы», клеймили и ссылали на окраины Московского государства на вечное поселение. В 1663 году по царскому указу медного дела дворы в Новгороде и Пскове были закрыты, а в Москве была возобновлена чеканка серебряной монеты.
Причины
Тяготы службы в пограничных городах, изнурительными походами и притеснениями со стороны полковников – как следствие, дезертирство стрельцов и их совместный мятеж с посадскими людьми Москвы.
Форма
Стрельцы сместили своих начальников, избрали по 4 выборных в каждом полку и направились к Москве.
Подавление
Результат
22 и 28 июня по приказу Шеина были повешены 56 «пущих заводчиков» бунта, 2 июля - ещё 74 «беглеца» в Москву. 140 человек были биты кнутом и сосланы, 1965 человек разосланы по городам и монастырям. Срочно возвратившийся из-за границы 25 августа 1698 года Пётр I возглавил новое следствие («великий розыск»). Всего было казнено около 2000 стрельцов, биты кнутом, клеймены и сосланы 601 (преимущественно несовершеннолетние). Пятерым стрельцам Петр I отрубил головы лично. Дворовые места стрельцов в Москве были розданы, строения проданы. Следствие и казни продолжались до 1707 года. В конце 17 - начале 18 века 16 стрелецких полков, не участвовавших в восстании, были расформированы, а стрельцы с семьями высланы из Москвы в другие города и записаны в посадские.
Причины
Московский архиепископ Амвросий попытался во время эпидемии чумы 1771 года помешать молящимся и паломникам собираться у чудотворной Иконы Боголюбской Богоматери у Варварских ворот Китай-города. Он приказал запечатать короб для приношений, а саму икону убрать. Это вызвало взрыв возмущения.
Форма
По звуку набата толпа восставших разгромила Чудов монастырь в Кремле, на другой день взяла приступом Донской монастырь, убила скрывавшегося там архиепископа Амвросия, принялась громить карантинные заставы и дома знати.
Подавление
Подавлен войсками после трехдневных боев.
Результат
Более 300 участников были отданы под суд, 4 человека повешены, 173 - биты кнутом и отправлены на каторгу. «Язык» Спасского набатного колокола (на Набатной башне) был удален властями, чтобы предотвратить новые выступления. Правительство было вынуждено принять меры по обеспечению борьбе с чумой.
Причины
Проигранная забастовка, начавшаяся 3 января 1905 года на Путиловском заводе и охватившая все заводы и фабрики Петербурга.
Форма
Шествие петербургских рабочих к Зимнему дворцу с целью вручить царю Николаю II коллективную петицию о рабочих нуждах, включавшую экономические и политические требования. Инициатором выступил амбициозный священник Георгий Гапон.
Подавление
Жестокий разгон рабочих колонн солдатами и казаками, в ходе которого против демонстрантов было применено огнестрельное оружие.
Результат
По официальным данным, погибло 130 и было ранено 299 человек (в том числе несколько полицейских и солдат). Однако назывались гораздо большие цифры (до нескольких тысяч человек). Император и императрица назначили из собственных средств 50 тысяч рублей для оказания помощи членам семей «убитых и раненых во время беспорядков 9-го сего января в С.-Петербурге». Тем не менее, после «Кровавого воскресенья» усилились забастовки, активизировалась как либеральная оппозиция, так и революционные организации - и началась Первая русская революция.
Причины
В ответ на забастовки и митинги рабочих с политическими и экономическими требованиями в феврале 1921 года Петроградский комитет РКП(б) ввел в городе военное положение, арестовав рабочих активистов.
Форма
1 марта 1921 года на Якорной площади Кронштадта состоялся 15-тысячный митинг под лозунгами «Власть Советам, а не партиям!». На митинг прибыл председатель ВЦИК Калинин, он попытался успокоить собравшихся, но матросы сорвали его выступление. После этого он беспрепятственно покинул крепость, однако затем комиссар флота Кузьмин и председатель Кронштадтского совета Васильев были схвачены и брошены в тюрьму, начался открытый мятеж. 1 марта 1921 года в крепости был создан «Временный революционный комитет» (ВРК).
Подавление
Восставшие оказались «вне закона», с ними не вели переговоров, последовали репрессии в отношении родственников руководителей восстания. 2 марта Петроград и Петроградская губерния были объявлены на осадном положении. После артобстрела и ожесточенных боев Кронштадт был взят штурмом.
Результат
По данным советских источников, штурмующие потеряли 527 человек убитыми и 3285 ранеными (реальные потери могли быть гораздо выше). При штурме было убито 1 тыс. мятежников, свыше 2 тыс. было «ранено и захвачено в плен с оружием в руках», более 2 тыс. - сдались в плен и около 8 тысяч - ушли в Финляндию. К высшей мере наказания были приговорены 2103 человека, к различным срокам наказания 6459 человек. С весны 1922 началось массовое выселение жителей Кронштадта с острова.
Причины
Перебои со снабжением из-за стратегических недочетов правительства СССР, рост цен на продовольствие и снижение заработной платы, некомпетентное поведение руководства (директор завода Курочкин заявил бастующим: «Не хватает денег на мясо - ешьте пирожки с ливером»).
Форма
Забастовка рабочих Новочеркасского электровозостроительного завода и других горожан 1-2 июня 1962 года в Новочеркасске (Ростовская область). Переросла в массовые беспорядки.
Подавление
Задействованы войска, в том числе танковая часть. Открыт огонь по толпе.
Результат
В больницы города с огнестрельными ранениями всего обратилось 45 человек, хотя пострадавших было гораздо больше. Погибло 24 человека, ещё два человека убиты вечером 2 июня при невыясненных обстоятельствах (по официальным данным). Власть пошла на некоторые уступки, но прошли массовые аресты и суды. 7 «зачинщиков» были расстреляны, остальные 105 получили сроки заключения от 10 до 15 лет с отбыванием в колонии строгого режима.
– Ощера, останься! – скомандовал Рачной. – Прикрой нас!
– Неплохо ты их выдрессировал, – оценил я, совершая прыжок по следу коротышки.
– Я старался, – скупо вымолвил Рачной, прыгая за мной. Не повезло – пуля попала в спину; Рачной охнул, упал лицом в траву, затрясся.
– Любомир! – бросилась к нему "боевая подруга", свалилась на колени, стала переворачивать.
– Ух, е… синячище будет… – закряхтел Рачной, вставая на колени. – Спасибо, родная, что не забываешь… Бронежилет, Михаил Андреевич, а ты что подумал? Не волнуйся, бежать смогу…
Собственно, я не волновался, сможет ли бежать Валерий Львович, равно как и вся его прореженная команда. Но бежали они справно. Впрочем, недолго. Ощеру, подарившего нам секунд пятнадцать, уже пристрелили. Спецназовцы валили толпой, старший скомандовал ускорить шаг. И пули их ложились все точнее… Растительный коридор уже кончался, от леса его отделяла небольшая пустошь. Секунды до леса, но под жестким автоматным огнем эти несколько секунд могли стать вечностью…
– Валерий Львович, уж не обессудь, надо бой принимать… – прохрипел я, падая в траву. – Надеюсь, ты своим людям не только мозги мусорил, но и обучал их основам ведения боя?
– Не волнуйся за моих людей… – Рачной вник в ситуацию. – А ну, ложись, земляне! Ушак, Тихомир, к бою! Покажем этим остолопам! Виола, сгинь куда-нибудь на хрен…
– Не сгину, Любомир, – ворчала девица, ворочаясь в траве и стаскивая со спины автомат. – Вместе веселились, вместе и помрем, любовничек, мать твою…
Этот боевой эпизод чем-то напомнил сражение при Фермопилах. На роль солдат царя Леонида мы, конечно, не годились, но тактическая позиция взывала к ассоциациям. Коридор из кустарника, атакующая волна… Спецназ не разобрался в ситуации. Они бежали в полный рост, на инерции. Светлячки фонарей бесились перед глазами. Мы еще не были в этом свете, и не стоило тянуть. Я привстал на колено, вставил прорезь стрелы в тугую тетиву, натянул. Сдавило мышцу в левой руке. Хлопнуло, пропела струна. Со смачным хрустом наконечник порвал чешуйки бронежилета и проткнул тело. Жертва сдавленно вскрикнула, фонарь покатился по земле.
– А лешак-то не промах… – одобрительно заметила Виола.
И мы открыли огонь – все разом. В узком пространстве это было что-то мрачное. Спецназ валился как подкошенный. Умирали, возможно, не все, благодаря кевларовым одеждам – но из строя выходили. Демонически хохотал Рачной, высаживая очередь за очередью. Орала на протяжной ноте Виола – и где Валерий Львович раздобыл это "счастье"? Матерились Ушак с Тихомиром…
Патроны у врагов закончились одновременно. Ругаясь, хлопали себя по поясам и карманам. Поднялись еще двое, побежали, строча от пуза. Я натянул стрелу, послал ее точно в цель… и лук переломился! Вот тебе, бабушка, и… Смельчак свалился в нескольких шагах от меня. Но подбегал второй, вопя, как горластая баба. Свистнуло над ухом – Степан метнул топорик. Отличная возможность применить свои умения на практике. Отточенная сталь взломала грудную клетку, и еще одним спецназовцем на свете стало меньше.
– Уау!!! – восторженно взвыла Виола, вставляя магазин.
– К лесу! – скомандовал я. – Бегом марш!
Мы с коротышкой уже неслись – к чертям собачьим эту войну! Секунды отмерялись в голове ударами кувалды. Кто-то из "сподвижников" – то ли Ушак, то ли Тихомир – после боя уже не поднялся, лежал по стойке смирно. Остальные выпустили несколько очередей и помчались, обгоняя нас. Всей толпой мы влетели в лес, попадали за поваленные деревья. Кто-то закричал – я слышал, как хрустнула кость.
– Оружие к бою, Аники-воины… – Трезвый рассудок мне пока не изменял. – Укрыться за деревьями, ждать… Как пойдут – стреляют все!
Свистопляска не кончалась. Но решение я принял удачное. Взбешенный спецназ выбегал из кустов – им и в голову не приходило, что мы опять устроим им засаду. Автоматы застучали, когда они бежали по открытому пространству. Люди падали, кувыркались. Кто-то попятился, пустился наутек. За ним побежали другие, падали в кусты, зарывались в ядовитый щитовник. Степан метнул второй топор, но, кажется, не попал.
– А вот теперь пошли! – гавкнул я. – Степан, во главу колонны! На Сонькину топь! Валерий Львович – фонарик Степану! У нас не больше минуты, чтобы смыться. Идем по одному, руку на плечо товарища…
– В гробу я видал таких товарищей, – ворчал Степан, – их товарищи в лесах под Тамбовом лошадь доедают…
В какой-то момент я сообразил, что за мной идут лишь двое – Рачной и его подруга (я так и не видел ее лица; готов держать пари, она была страшнее лошади). Последний "рядовой" сломал ногу, прыгая через поваленное дерево. Он жалобно стенал вдогонку, просил не оставлять его в беде, взять с собой, он может прыгать и на одной ноге… Происшедшее покоробило – уж лучше бы Рачной пристрелил своего холуя. Впрочем, когда мы спустились в низину и ветки кустарника сомкнулись за спиной, прозвучала короткая очередь. Оппоненты пленных не брали.
Мы уходили в глубь низины. Затопленных участков вблизи опушки было немного, мокрая земля проседала под ногами, но не засасывала. Деревья и кустарники громоздились стеной. Упавшие деревья висели на живых, залежи ломаных бескорых веток, сучья, вставали баррикадами трухлявые стволы. Степан неплохо знал дорогу на Сонькину топь, и мы практически не останавливались, хотя и двигались по витиеватой траектории. Я приказал Степану переключить фонарь на рассеянный свет – вряд ли за стеной растительности заметят огонек, но рисковать не стоило. Мы забирались в самую глушь – царствие водяного и кикимор. Двигались в колонну, след в след, раздвигая ветки, а где-то проползали, чтобы не повредить глаза. Степан ворчал, что только об этом и мечтал, что у него, вообще-то, свидание и он бы еще мог успеть…
– Ничего не слышу… – хрипел за спиной Рачной. – Виола, ты что-нибудь слышишь? Идут за нами?
– Не слышу, Любомир… – отдувалась девица. – Хор кастратов в ушах… Слышь, Сусанин, как ты думаешь, эти долбоклювы будут нас преследовать?
– Ты у какого Сусанина спрашиваешь? – недовольно проворчал я.
– Да у тебя, блин…
Воспитание эта представительница слабого пола явно получила поверхностное.
– Будут, не волнуйся, – отозвался я. – У них фонари, да и наши следы прекрасным образом отпечатались. Но нас не догонят. Скорость, с которой мы идем, максимальная для этого леса.
– Им еще следы читать надо, – соглашался Рачной. – Как же вышло, Михаил Андреевич, что ты оказался на краю Каратая в столь… хм, скажем, необычном для себя амплуа? Ох, и наделал ты шороха перед своим исчезновением!.. Благомор метал молнии, тебя искали по всему Каратаю, у меня был приказ взять тебя живым, добыть информацию и умертвить самым мучительным способом… Да ты не бойся, столько воды утекло с тех пор, кого сейчас волнуют старые приказы Благомора…
– Не поверишь, Валерий Львович, ни капельки не страшно. А уж тебя-то точно не боюсь. Отбоялся свое, хватит уже. Кстати, если зашел такой разговор, должен доложить, что вся моя героическая деятельность во вред режиму Благомора началась с банальной подставы…
Я стал рассказывать, что никогда не помышлял о диверсиях, с заговорщиками не якшался, напротив, выискивал их и сдавал "правосудию". Благомору был лоялен, а то, что проявлял излишнее любопытство, так это черта характера. Словом, я доставлял удовольствие своей совести, дал ей годичную передышку. Какие уж теперь тайны? Я поведал о злокозненном отношении некоего Стрижака (мир его праху), об уважительных причинах, подвигнувших его на такое отношение. О том, как спелись Стрижак с моим информатором Плюгачом, что из этого вышло – как мы влезли в операцию, проводимую Филиппычем, почему он, собственно, умер (Филиппыч), и о том, что я до последнего момента не верил в существование параллельного мира, на котором и строился главный бизнес Благомора. А то, что в распадке Бушующих Духов случился обвал, повлекший катастрофические последствия, виновен опять же не я, а некий нервный стрелок, плохо читавший инструкции.
– Потрясающее открытие, Михаил Андреевич, – усмехался Рачной, – а ты у нас, оказывается, белый и пушистый… Ну, что ж, поздравляю, хотя бы для тебя эта история закончилась благополучно.
– Это трудно назвать благополучным исходом, – возразил я. – Предпочел бы съездить в параллельный мир, где победила социальная справедливость, укатить на тамошнее Таити и спокойно поплевывать в море.
– Думаешь, тамошнее Таити сильно отличаются от нашего? – развеселился Рачной. – Выбирайся из Каратая и дуй в Океанию – уверяю, тебе понравится.
– А сам-то, Валерий Львович? Вот скажи, какого хрена – с твоим-то опытом и возможностями – остаться после катаклизма в Каратае, да еще и податься в "мессии"? Чем ты думал? Ты же информированный человек – знаешь, что делают с теми, кто подбирает валяющуюся под ногами власть…
– Ты тоже, Михаил Андреевич, неплохо информирован для болотного жителя. Виола не даст соврать…
– А Виола, Любомир, никогда не даст тебе соврать, – проворчала девица. – Впрочем, если решишь соврать, то тоже дам.
– Она у меня чудо, – похвастался Рачной. – Любим друг друга до полного изнеможения. Она прекрасно знает, кто я такой, и я о ней все знаю… О чем это я? Не поверишь, Михаил Андреевич, но после памятных событий все выходы из Каратая оказались заперты…
